Публикуется по изданию: Сборник Императорского русского исторического общества. Т. 39. СПб., 1884.
18 февраля я имел честь писать вам из Смоленска. На следующее утро я выехал их этого города в сопровождении 12 солдат и того майора, который принимал меня в качестве пристава, или пограничного комиссара. Когда я прощался с воеводой, он сказал мне, что царь через несколько дней уезжает в Воронеж для осмотра своих судов, что мне, следовательно, необходимо ехать со всевозможной поспешностью, если я намерен еще застать его величество в Москве. Получив такое предуведомление, я ехал безостановочно и употребил на всю дорогу только 8 дней.
Английский консул Гудфелло встретил меня приблизительно на полпути, сообщил несколько сведений о дворе и народе и возвратился в Москву, опережая меня.
25-го вечером1, миль 18 не доезжая до столицы, меня встретил стольник (один из дворян, прислуживающих царю за столом); он привез мне привет от начального президента посольской канцелярии2, Федора Алексеевича Головина, и приглашал меня торопиться, так как царь решил выехать из Москвы немедленно по моем прибытии. Услыхав это, я заявил, что лучше согласен, предоставив семье своей следовать за мною как она знает, один выехать в ту же ночь далее на почтовых, чем стать в чем-нибудь помехой его величеству или потерять хотя бы минуту из того короткого времени, которое он намерен провести в Москве. Пользуясь удобным случаем, я кстати выразил желание освободиться от торжественного въезда. Ее величество, говорил я, не ожидала, чтобы этой церемонии удостоен был ее уполномоченный, не имеющий чести носить титул посла, потому я не приготовился к такому представительству и взял с собою только необходимое для домашнего обихода и для приличного исполнения своих служебных обязанностей; но стольник отвечал, что мое желание совершенно неосуществимо, так как царь намерен воспользоваться случаем и показать всему свету свое особенное уважение к ее величеству Уже все готово к моему приему, стольник же назначен присутствовать при нем в качестве царского комиссара3.
27-го меня привезли в расположенный в полумиле от Москвы красивый дворец, принадлежавший покойному дяде царя, Нарышкину. Там я был принят с полным почетом и провел ночь и следующее утро.