Литке опус Загоскина прочел — и не одобрил: «Как путешествие чисто сухопутное оно не входит в разряд сочинений, подлежащих рассмотрению Морского ученого комитета». Но это, так сказать, проформа, а что же по существу? Признавая, что сочинение «содержит довольно много новых сведений о малоизвестных племенах… и стране, ими обитаемой» (а этого невозможно было не признать), вице-адмирал вместе с тем счел, что написано оно «слогом неправильным, с большими притязаниями на витийство и остроту и с примесью многих не принадлежащих к делу лишностей». Так и написал — «лишностей». Меншиков приказал вернуть рукопись автору «и дело считать решенным».

Почему же Литке, участник кругосветных экспедиций и автор трех томов записок, будущий президент Академии наук, так невысоко, в отличие от многих, оценил труд Загоскина? Возможно, потому, что лейтенант не имел специального образования, ученой степени и звания. Но это обстоятельство не лишало его интуиции и самого досконального, подлинно научного подхода к собиранию материала и описанию увиденного. Сознавая ограниченность своих познаний, он тем не менее не щадил сил и здоровья для проведения наблюдений, которые могли стать — и стали — ценным источником информации, подлинной энциклопедией жизни материковой Аляски. Что же касается слога, то «лишности» и делают записки Лаврентия Загоскина занимательными, а подробности и детали позволяют читателю как будто ощущать вместе с автором, каково терпеть голод, тащить нарты по безлюдной тундре в мороз или плыть облепленным мошкой и комарами по рекам и заливам.

После экспедиции Загоскина Императорское Русское географическое общество разработало обширную программу систематического исследования Аляски и приняло решение об организации масштабной экспедиции на Камчатку, Курилы, Аляску и в прибрежные районы североамериканских владений России. Однако подготовка экспедиции затянулась, а после продажи колоний была остановлена.

Загоскин в 1848 году оставил морскую службу, женился, занимал различные штатские должности в Рязанской губернии, выращивал в своем имении редкие для средней полосы фрукты. Во время Крымской войны он возглавлял сводную дружину ополчения Пронского уезда.

Когда в 1867 году в газетах сообщили о продаже российских владений в Америке, Загоскин отнесся к этому крайне негативно, считая принятое решение непоправимой ошибкой. Тогда же он передал в дар музею Академии наук собранную в Америке на собственные средства этнографическую коллекцию, которая по сей день хранится в Музее антропологии и этнографии РАН в Санкт-Петербурге.