Первый альбом мы поехали сочинять к Атти Бау, а на этот раз он сам к нам приехал. Наш голландский продюсер прилетел в Финикс записывать A Small Deadly Space, который кардинальным образом отличался от War of Words, и в итоге на пластинке присутствовали нотки гранжа.

Творческий процесс проходил легко и непринужденно. Мне нравилось проводить день в студии, записывая партии для песен вроде «Mouthpiece» и «Beneath the Violence», но также не терпелось освободиться к пяти часам, чтобы поехать домой и три часа поболтать с бывшим морпехом, который звонил мне из обычного сельского магазина в Алабаме.

A Small Deadly Space вышел в апреле 1995-го и продал меньше трети копий от War of Words. Я думаю, фанаты хотели услышать то же самое, а получили совершенно другое. Мне кажется, по этой причине большинство групп повторяются и снова и снова штампуют одно и то же!

Когда мы откатали шестимесячный тур по Штатам, возникла та же история: мы, как говорили ребята из группы Spinal Tap, «зашли далеко не всем». Там, где Priest выступали хедлайнерами на Мэдисон-сквер-гарден (ну, до тех пор, пока нас там не запретили), когда мы приехали в Нью-Йорк, Fight играли в CBGB's. По крайней мере, выступил в очередном легендарном клубе.

Мне было 43 года, а жил я, как начинающий музыкант-подросток: выступал в мелких клубах семь раз в неделю. Песни Fight приходилось петь не так, как в Priest, поэтому я постоянно срывал голос. Это была тяжелая и утомительная работа.

Пока мы были на гастролях, я как можно чаще писал Томасу и разговаривал с ним. Не мог дождаться возвращения в Финикс, чтобы быть на связи каждый день. А когда приехал домой, сделал то, чего хотел многие годы, – пригласил его в гости и предложил остаться.

Томас прилетел в Финикс на десять дней. Мы прекрасно провели досуг. Во время часовых разговоров по телефону мы стали друг с другом очень открытыми и искренними. Нам хорошо удалось узнать друг друга.

К этому моменту Томас уже не был в шоке, поскольку побывал в нескольких гей-барах и набрался опыта, поэтому мы с ним спелись. Я не хотел, чтобы он возвращался в Алабаму, да он и сам не хотел. Не успел он вернуться домой и снова пойти прозябать на фабрику в захолустье, как я предложил ему вернуться и переехать ко мне. И он согласился.

Не хочу быть слишком сентиментальным, ведь цель книги не в этом, но когда мы с Томасом поселились и ужились, я понял, насколько сильно он отличается от всех, в кого я, как мне казалось, был влюблен. Разница была колоссальная.