Они пошли в студию с Крисом Томасом, продюсером Never Mind The Bollocks, и записали несколько общих треков, не привлекая меня вообще, а затем сунули мне эту кассету, причем не передали лично в руки, а подбросили под чертову дверь гостиничного номера. «Просто напиши слова», – взорвался я, для меня это означало: «Что, после стольких лет вы считаете, будто я недостаточно хорош, чтобы изначально участвовать в написании этих мелодий? Вы меня даже не пригласили?» – нет. «Просто придумай какие-нибудь слова». И по сей день я всем этим очень огорчен. Нет, я не испытываю ненависти, мне грустно, что они решили, будто это со мной сработает, потому что они достаточно хорошо меня знали и понимали, что такой поступок меня сильно ранит. Так недружелюбно, то, что в принципе нельзя делать, что-то типа: «Ты не один из нас». Самодовольно и напыщенно, и в то же время: «А ну-ка, постарайся, запиши что-нибудь, что принесет нам денег, поверх этого мусора».

Рэмбо в конце концов уговорил меня послушать кассету, и это было ужасно. Просто отвратительно, настоящий мусор. Ерунда. Бренчание старой, ленивой задницы: бум-бум-бум-бум-ба. Самая скучная вещь. Мы никогда не работали так в прошлом, и я не понимал, почему мне преподнесли это таким образом сейчас.

Вот тогда я категорически понял, что больше никогда не смогу писать с ними песни. С этого момента все стало еще сложнее: «Кем вы себя возомнили, ускакав с Крисом Томасом?» Он записал концерт в Финсбери-парке для нашего живого альбома, а также записывал звук в Париже. Опять же их идея. Я подумал: а почему бы и нет? Он знает звук «Пистолз», но на самом деле оказалось, что нет. Но речь сейчас не о том. Их право – устраивать свои междусобойчики, суть только в том, сколько бы ни было потрачено на это без моего присутствия, я за это не плачу.

Удивительно, не правда ли? И все же я терпел их, но, богом клянусь, это было больно. Реально больно, и глубоко меня ранило. Отвратительный поступок.

Некоторые концерты были потрясающими, действительно превосходными, но я все время чувствовал, что не в настроении писать ради этого новые песни, на ЭТОМ отрезке своего жизненного пути. То время ушло. Я более чем счастлив отпраздновать ТУ часть моей жизни, но вовсе не для того, чтобы она стала частью моего настоящего. Для меня нет ничего лучше, чем выйти на сцену вместе с ребятами – мы написали эти песни вместе, так что это правильное исполнение. Я проводил много времени за кулисами, вообще не общаясь ни с кем из группы. Просто круглосуточно находился с Рэмбо – честно говоря, только поэтому тур вообще не сорвался.