Теме инициативы особенно уделялось внимание. Инициатива на верхах командования и инициатива на всех его ступенях, до самой низшей включительно. На верхах командования ставятся задания, и проводятся они с намерением заставить противника действовать в зависимости от принятых ими решений; на низах – когда инициативой начальников разрушаются планы и намерения противника на тактических участках боя, когда захватываются тактические рубежи, когда противник становится в менее удобное положение и когда это используется для развития успеха. Инициатива – это постановка задач, диктуемых обстановкой в каждый момент боя. Активность – это выполнение этих задач.

Об активной храбрости, основанной на проявлениях инициативы, разговор был особенно серьезен. Высказывалось утверждение, что она легко может перейти в партизанство, даже помимо воли и сознания начальника, т. е. к действиям, имеющим чисто местное значение, без всякой связи с общими действиями и могущих привести хотя и к успехам, но коротким и местным, не приводящим к общему успеху. Ставилась дилемма: активная храбрость – партизанство или пассивное регулярство. Подполковник Марков высказывался горячо за предпочтение активной храбрости, однако подчиненной общей задаче. «Чаще активное партизанство предпочтительней пассивного регулярства», – говорил он. Ои утверждал, что регулярство очень часто создает и покрывает безответственность начальников. Приводились десятки примеров, когда «пассивное регулярство» приводило в лучшем случае к сохранению положения, а «активное партизанство» – к большим успехам.

Принцип: «противник обходящий легко может быть сам обойден» находит свое решение, когда в полной мере осуществляются инициатива, активная храбрость, «партизанские» меры… При регулярстве в этом случае достаточно донести об обходе противника, принять пассивные меры и ждать распоряжений начальства.

В уме и чувствах Д. Незнамова от этих разговоров совершалась целая революция, успокоить которую он мог не сразу. Приходилось серьезно задумываться над всеми этими проблемами, осуществить которые можно было лишь зная тактику, будучи активно храбрым и держа в руках свою часть. Ему было ясно, насколько глубоко проникнут знанием военной науки и военной психологии его дядя, генерал Незнамов, человек кабинетного труда. Ему становилось понятным то внимание, которое уделял дядя молодому офицеру, подполковнику Маркову. И Д. Незнамов был полностью увлечен последним, который в его глазах, в его представлении был уже не только кабинетным, штабным работником, но и строевым, боевым офицером. Подполковник Марков стал для него ярким типом русского офицера, идеалом офицера. Он стал его кумиром.