Очевидцы вспоминают, что вечером над Пулковом стали свидетелями воздушного боя и видели два падающих самолета. Возможно, один из них был МиГ-3 старшего лейтенанта В. П. Бухтеева, погибшего в небе над Пулковскими высотами 14 сентября. Спустя 77 лет тело летчика вместе с самолетом подняли поисковые отряды «Высота» и «Крылья Родины». Личные вещи и документы будут переданы в Пушкинский историко-литературный музей.

В ночь на 15 сентября со связным из 77-го истребительного батальона пришел на позиции начальник штаба Гедройц и доложил: «В штаб батальона днем приходил начальник УРа полковник Трошихин, предъявил удостоверение и письменное распоряжение штаба фронта, в котором указывалось, что все командиры частей обязаны оказывать ему помощь в укреплении и обороне УРа. Этот полковник приказал выделить в его распоряжение пять пулеметов с расчетами для охраны его КП, где-то на опушке Баболовского парка. Он же приказал доложить командирам 76-го и 77-го истребительных батальонов, что отныне наши батальоны являются полевым заполнением УРа, оставаясь на занимаемых позициях. Свой штаб полковник расположил в одной из казачьих казарм и приказал ему — Гедройцу — быть со своим штабом батальона рядом для поддержания непосредственной связи»[251].

Далее Гедройц рассказал, что 12 сентября в тыл к немцам вторично отправился Пушкинский партизанский отряд, а еще, что, как это ни странно, фронт в районе железной дороги Пушкин — Луга не был сомкнут и через эту брешь выходили разрозненные группы бойцов, мирные жители. Они шли через Александровскую и Екатерининский парк, там останавливались, стирали белье в Большом пруду, жгли костры, варили себе еду в котелках. Правее и левее этого района шли жестокие бои, а в Екатерининском парке почти пастораль. Такие вот будни войны. Безусловно, вся эта деморализованная масса представляла жалкое и удручающее зрелище, болезненно действовавшее на бойцов и жителей Пушкина. Улицы города уже были изуродованы бомбежкой, разрушениями и пожарами. Пушкин почти совсем опустел.

После донесения Гедройца события начинают катиться как снежный ком. Конечно, пять пулеметов с расчетом нужны Ломакину на позиции, но не выполнить приказ начальника УРа он тоже не мог. Скрепя сердце он отправил их к полковнику Трошихину. Боязнь ли за свою жизнь или служебная необходимость заставили полковника отдать такой приказ, сейчас уже неизвестно… Также в ночь на 15 сентября прибыл связной из штаба 500-го стрелкового полка с приказом 2-му и 3-му батальонам оставить занимаемые позиции и под прикрытием темноты отступить в район Пулкова и там занять оборону. Отход должен быть обеспечен силами одной роты 2-го батальона 500-го полка, 76-го и 77-го истребительных батальонов. Ломакин, Музыченко, Гедройц и около сотни молодых мальчишек остаются, как им кажется, на своем участке практически один на один с немецкими дивизиями.