Тогда я тоже обиделась на дядю, теперь понимаю, что зря. Когда их раскулачили, не только выгребли всё из дома, но и вырубили все деревья и кустарники в саду. Эта боль у него тоже не прошла.
Он любил труд. Может кто-то сейчас представить, понять, чтобы человек завёл пчёл только для того, чтобы наблюдать за ними? А дядя Миша это сделал. Помню, когда мама лежала с инсультом, он привёз стаканчик мёда. Мама обрадовалась брату и его подарку. Попробовала мёд и похвалила. Дядя сказал: «Ты ешь и поправляйся, я ещё тебе привезу. Я не собираю его, просто люблю наблюдать за этими маленькими тружениками».
Я тоже не поняла его одного поступка, посчитав за предательство отца. Теперь только понимаю, что страх, испытанный в детстве не только не покинул его до конца дней, но ещё и увеличился. Он не хотел такой участи для своих детей. Только поэтому отказался собирать документы на реабилитацию своего отца, когда наступило время и к нему пришли дети Макара, расстрелянного вместе с отцом. Он не хотел ни денег, причитающихся ему, как единственному наследнику, оставшемуся к тому времени в живых, ни льготных справок. У него были веские причины не верить власти. В итоге: мой дядя не был стяжателем, он был человеком, израненным душой и телом. Любил своими руками построенный дом, любил детей, жену. Всем детям тоже выстроил дома.
Болеть, лежать в постели — не для него. Оказавшись в больнице, долго не мог там находиться, потому и ушёл. А путь был не близкий. Дошёл своими ногами до дома, переступил порог и умер.
* * *
В памяти моей чётко сохранился один случай, когда к праздничному застолью пришёл сосед Егор Павлович Лубский. Это был человек с доброй душой, любил пошутить. Без весёлых припевок жить не мог. Часто они бывали не для детских ушей.
«Я, как и ты, пулемётчик. Меня наградили орденом Красной звезды в 1945 году. А у тебя какие награды?» — неожиданно спросил он дядю Мишу.
В ответ было продолжительное молчание. Я замерла в ожидании ответа дяди.
«А где твоя награда?» — тихо спросил дядя Миша.
«Валяется где-то в сундуке, а может, дети куда забросили», — с улыбкой отвечал Егор Павлович.
«А моя награда всегда со мной, — так же тихо сказал мой дядя, добавив: — Пусть, от гада фашистского, но за правое дело — за Родину».
С тех пор я уже никогда не смущалась, потому что смогла достойно ответить мальчишке-насмешнику.
А сейчас я имею полное право гордиться своим дядей Мишей.
Они рядом, они всё слышат (Вместо эпилога)
Они рядом, они всё слышат
Свои размышления начну со слов Василия Осиповича Ключевского: «История не учительница, а надзирательница… Она ничему не учит, а только наказывает за незнание уроков».