Очевидным выбором на роль монарха был Максимилиан. После смещения с поста вице-короля он впал в уныние и проводил время в основном в путешествиях или обустройстве поместья Мирамаре. И он, и Шарлотта твердо верили, что и по рождению, и по способностям имеют право на большее. В 1860 г., прибыв в Бразилию, Максимилиан испытал прилив сильных эмоций от того, что первым из габсбургских принцев ступил на землю Нового Света, и тут же принялся рассуждать, что для Латинской Америки лучше всего подходит модель правления «мудрого тирана», соединяющая жесткую диктатуру со справедливостью. Он явно был готов к роли, которую уготовала ему судьба. Для Наполеона же этот Габсбург был идеальным кандидатом. Тем более что в содействии Франца Иосифа можно было не сомневаться: коронация Максимилиана императором Мексики разом подняла бы престиж династии и избавила императора от стоящего за спиной брата. Оставалась одна проблема: Мексика уже управлялась президентом Бенито Хуаресом, убежденным республиканцем[462].

Мексиканские историки традиционно считают недолгую мексиканскую монархию безуспешной попыткой остановить движение страны к современной республиканской системе правления. На деле, как отмечал один из крупнейших мексиканских ученых Эдмундо О'Горман, в политической культуре Мексики имелась и консервативная традиция, на которую могло опереться монархическое движение. Мексиканские консерваторы были истыми католиками и выступали против республиканской программы национализации церковных земель, закрытия монастырей и преследования священнослужителей. При этом консерваторы могли приветствовать умеренные реформы в интересах оздоровления административного аппарата. Определенно, консервативная партия не исчерпывалась горсткой генералов, клириков и землевладельцев, как это преподносит большинство мексиканских историков. Поэтому, считает О'Горман, ничего особенно странного и старомодного в коронации габсбургского эрцгерцога мексиканским монархом не было, это событие «вполне отвечало национальному менталитету»[463].

Официально корону Максимилиану предложила делегация консервативных мексиканских политиков, прибывшая к нему в Мирамаре как к достойному потомку императора Карла V. Монархию в Мексике они мыслили как империю, а Максимилиана, соответственно, видели императором, потому что в Новом Свете это считалось духом новой эпохи. Приняв предложенный титул, Максимилиан занялся дипломатическими и практическими приготовлениями. Он нисколько не заблуждался относительно масштабности стоящей перед ним задачи, получив от австрийского посла в Вашингтоне зловещие предостережения об огромных трудностях, которые его ждут. Поэтому он попросил у Наполеона военной помощи, которую французский император охотно ему предоставил. Франц Иосиф не был столь сговорчив. Хотя он и пообещал некоторое ограниченное финансовое содействие и позволил Максимилиану вербовать добровольцев в Австрийской империи, но без всякой причины потребовал, чтобы брат отказался от имевшихся у него титулов и прав. В случае провала всего предприятия Максимилиан должен был вернуться в Европу даже не эрцгерцогом, а их с Шарлоттой дети также лишились бы статуса. На кону стояло так много, что Максимилиан почти отступился. В апреле 1864 г., за несколько дней до даты предполагавшегося отплытия, он признавался: «Что до меня, то, если бы только мне сказали, что все отменяется, я бы заперся в своей комнате и прыгал от радости! Но Шарлотта?»[464]