Три из 21 тома материалов экспедиции были посвящены антропологии и этнографии; там были разделы о форме черепов, габаритах тела и материальной культуре туземцев. Для ученых на борту «Новары» главным было сделать замеры и занести данные в таблицы. Описания их, хотя и снисходительные, по большей части носят фактологический характер:
Ростом яванцы на несколько дюймов ниже европейца средней комплекции. Тела у них вполне гладкие, грудная клетка довольно мощная. Члены изящные и тонкие, кисти рук гибкие. Лица их, обычно длинные и широкие, у обоих полов сохраняют несколько детское выражение.
Ростом яванцы на несколько дюймов ниже европейца средней комплекции. Тела у них вполне гладкие, грудная клетка довольно мощная. Члены изящные и тонкие, кисти рук гибкие. Лица их, обычно длинные и широкие, у обоих полов сохраняют несколько детское выражение.
Однако информация, собранная учеными, вскоре была пропущена через фильтр новой «расовой науки». Августин Вайсбах разработал классификацию, разделяющую человечество на девять белых и девять черных рас, где низшую ступень занимали африканские бушмены, которых он считал почти обезьянами. Евреев Вайсбах ставил последними среди белых рас. Как военный врач, Вайсбах много ездил по Балканам, где измерял черепа, причем всегда только так, чтобы подтверждались его теории[502].
Подход Вейсбаха подхватило Венское антропологическое общество, президент которого подчеркивал, что на территории Австро-Венгрии доступен богатейший материал для проведения «краниологических и лингвистических разысканий», а также исследований отличительных особенностей и обычаев, которые показывают значимость расы. Антропологическое общество организовывало изучение центральноевропейского «нордического типа», признанного высшим, а также рассматривало возможность применения дарвиновских принципов естественного отбора для облагораживания расового состава империи. Первая мировая война обеспечила богатый выбор новых образцов — в виде беженцев из Восточной Галиции и русских военнопленных, чьи черепа, телосложение и состав крови неустанно изучались, чтобы доказать постулируемую генетическую неполноценность восточнославянской и других «рас». Влияние этих теорий чувствовалось еще в 1990-х гг.: в одном из залов венского Музея естествознания (Naturhistorisches Museum) посетителям тогда предлагалось сравнить черепа «обезьяночеловека» (австралопитека), шимпанзе и бушмена[503].
Мы можем сокрушаться, каким ложным задачам служит иногда научный метод. Однако содействуя развитию науки, Франц Иосиф и его министры возвращались к одному из смыслов шифра AEIOU: Австрия и дом Габсбургов отстаивают универсальный принцип, основанный на идеях первенства и всемирного престижа христианства. Теперь этот принцип обернулся миссией накопления знаний о мире. Надпись, выбитая золотыми буквами над входом в венский Музей естествознания, выражает именно эту цель: «Империи природы и ее изучению — император Франц Иосиф, 1881». Вокруг здания музея размещены символические изображения континентов, а на его фасадах застыли статуи Колумба, Магеллана и Кука бок о бок с аргонавтом Ясоном, Александром Македонским и Юлием Цезарем. Послание было предельно ясным: исследователи империи природы достойны таких же почестей, как и строители великих империй древности. Как выразился автор некролога Эмилю Голубу, другие нации ищут за морями новые территории, но австрийцы отправляются в дальние страны «из любви к исследованию и ради умножения общего знания»[504].