Но здание еще и принадлежало династии. Музей естествознания и Музей истории искусств (Kunsthistorisches Museum) стояли по две стороны от нового Императорского форума (Kaiserforum), который протянулся от Хофбурга на другой стороне Рингштрассе. Собрания обоих музеев начинались как императорские коллекции, прежде хранившиеся в Хофбурге или во дворце Бельведер, который Мария Терезия купила у потомков Евгения Савойского. Музей истории искусств сохранил ту организацию собрания, которую в 1780-е гг. разработал Кристиан фон Мехель, одним из первых начавший развешивать живописные полотна по школам и стилям, а не, как прежде, беспорядочно. Таким образом, два новых музея представляли «дворцовую коллекцию» династии, собранную многими поколениями Габсбургов. Придворный и династический характер Императорского форума подчеркивало и то, что рядом с музеями планировалось построить здания Придворного театра и Придворной оперы; весь архитектурный ансамбль должен был быть связан с Хофбургом двумя триумфальными арками. Поскольку форум так и не был закончен, оперу и театр перенесли в другие точки Рингштрассе, отчего их связь с императорским двором ослабла. А вот статую Марии Терезии между двумя музеями все же воздвигли — и тем самым поместили династию в центр всего комплекса[505].

В середине XIX в. в архитектуре было популярен так называемый историзм, предполагавший оформление зданий в стиле того периода, который лучше всего соответствовал их назначению. Так, венская ратуша выстроена в готическом стиле, чтобы напоминать о Средних веках, когда город получил свои привилегии. Новое здание рейхсрата, наоборот, обрело классический фасад, отсылающий к Афинам эпохи Перикла, считавшимся колыбелью демократии. Фризы внутри него изображали античных законодателей и ораторов, а перед зданием высилась четырехметровая статуя греческой богини Афины Паллады. Изначально на этом месте хотели поставить статую Австрии, но договориться, как она должна выглядеть, так и не вышло. Оставалось только надеяться, что Афина, будучи богиней мудрости, все же пошлет немного здравомыслия вечно препирающимся депутатам.

Согласно этому принципу историзма, оба музея на Императорском форуме строились в стилистике Высокого Возрождения, что должно было напоминать о расцвете искусств и наук в XVI в. и прославлять их возрождение под патронажем Франца Иосифа. Вот только к моменту открытия музеев архитектурная мода сменилась — с приставкой нео- возродился стиль барокко. В 1880 г. выдающийся искусствовед и хранитель венского Музея истории искусств Альберт Ильг опубликовал произведшую огромное впечатление брошюру, в которой воспел барокко как стиль универсальный и разносторонний. Во-первых, пояснял он, барокко подходит для зданий любого назначения, от самых монументальных вроде храмов и театров до частных вилл и многоквартирных домов. Во-вторых, барокко хорошо сочетается с той архитектурой, что уже утвердилась в столице. Живой и остроумный, этот стиль ближе характеру Вены, чем «холодный классицизм» чопорного Берлина. Наконец, барокко наднационально, а значит, служит «слиянию народов». Представляя собой единый архитектурный язык, писал Ильг, барокко способно «растворить индивидуальные особенности каждого народа, подчинив одному правилу весь земной шар»[506].