Но когда бой утих, заваленные землей, хотя и с трудом, а все же выбрались на волю. Как потом выяснилось, в блиндаже в живых остались лишь двое: Анатолий Рыбин и сержант-связист.

Недавно Анатолий Рыбин получил конверт с фотоснимками однополчан — участников боев за Нарву. Прислал эти снимки ему ленинградский писатель Николай Кондратьев — автор многих книг о прославленных советских полководцах. Под одним из снимков выведены слова: «Вспомни все и узнай нас, дорогой Анатолий!»

— С Николаем Кондратьевым, — говорит Анатолий Рыбин, — мы фронтовые друзья. Свела нас судьба на Ленинградском фронте незадолго до сражений за Нарву. Мы вместе работали в редакции газеты «За Отчизну», не раз ходили вместе на передовую, лежали под огнем, участвовали в десанте на остров Эзель. Каждое полученное теперь от него письмо переполнено самыми дорогими сердцу воспоминаниями. И, конечно, у обоих нас горячее желание написать книжки о своих дорогих однополчанах.

Недавно на одной из читательских конференций Анатолий Рыбин так ответил на вопрос о своих творческих планах: «Мне хочется очень многое сказать армейскому читателю и я постараюсь это сделать. Сейчас я закончил книгу о людях зенитно-артиллерийского училища, о их жизни и учебе, о тех новых преобразованиях, которые произошли за последнее время в нашей армии. Роман этот под названием «Трудная позиция» вышел в 1971 году в Военном издательстве. Затем буду работать над большим романом о Великой Отечественной войне. Читатели в своих письмах просят меня написать вторую книгу «Люди в погонах». Даже подсказывают, какой должна быть эта книга. Вероятно, я это сделаю. Вообще, в душе я чувствую себя человеком военным и всегда им останусь».

Заканчивая очерк о жизни и творчестве Анатолия Гавриловича Рыбина, с которым меня связывает многолетняя дружба, хочется от всей души пожелать писателю всяческого успеха в осуществлении его творческих и житейских планов.

ВОЛШЕБНЫЙ БЛОКНОТ

ВОЛШЕБНЫЙ БЛОКНОТ

Военный журналист… Каждый раз, когда я слышу эти слова, предо мной встают то разбитая бомбами и артиллерийскими снарядами дорога войны, по которой, шлепая кирзой, пробирается на передовую человек с «лейкой и блокнотом»; то дымные, седые кручи Днепра и одинокая лодчонка, вместе с разведчиками спешащая за страницей героизма на тот, еще занятый врагом берег; то залитый водой блиндаж Волховского фронта и воин, склонившийся при свете коптилки над листом бумаги; то бесстрашный солдат, подхвативший из рук убитого знамя и поднявший над головой пистолет с возгласом: «За Родину, товарищи! Вперед!»