Тут нам заговорят о дядьях, тетках и прочих. Горько, очень горько зависеть от чужих капризов; скажут о царских милостях; но что может сделать Государь? Дать им воспитание и оградить их от недостатка до совершеннолетия, и только.

Вот, чего желал бы: 1) чтобы Плетнев, Жуковский и Вяземский немедленно составили опекунство, буде Пушкин не назначил его при смерти. 2) Чтобы узнать сейчас, на каком основании будет дана вдове и детям пенсия; надеюсь, что пенсии достаточно будет для жизни вдовы, для воспитания детей и что не нужно будет ни копейки из постепенной, 25-летней продажи его сочинений; а следственно 3) чтобы воспоследовало отречение от всех прав – на это, от кого следует. – 4) чтобы они занялись немедленно, при помощи всякого, кто благороден и грамотен, поставить Пушкину монумент, не каменный, не медный, а денежный, составить капитал, обеспечивающий независимую безбедность детей его; сыновей при вступлении в службу, дочерей при выдаче замуж. Этот капитал притом необходим, ибо при смерти С. Л. дела останутся в таком беспорядке, а самое имение природно разделено так, что законного раздела без денежных выдач сделать будет невозможно. Две половины имения неровны; один из участников должен будет доплачивать в уровень другому; а доплачивать уж верно не дело Льва Сергеевича.

О составлении этого капитала.

Составить этот капитал не так трудно, как оно может показаться с первого взгляда. Положим, что народность Пушкина не переживет законного права 25-летия на его сочинения и прекратится вместе (скоро после) с совершеннолетием его детей. Предположим, что содержание семьи и воспитание детей обеспечено царскими милостями и имением матери и родни ее и что ежегодно продается только на шесть тысяч прав*, что составит 150 000 без процентов, по крайней мере 300 000 с процентами. Это по крайней мере изъясняемо (?) следующим: в первые годы, то есть именно в те, на которые может по времени более нарасти, доход будет в четверо и пятеро, ибо тут продается и ненапечатанное, и собрание полных сочинений, а начатое непроданным; интерес публики возбужден самою смертью Автора.

Вот постоянное приращение, буде только не пройдут деньги сквозь пальцы и без прока. Тут могут быть еще побочные доходы: составление вами из его записок его жизнеописания; – издание в пользу капитала сборника вроде «Современника» и проч. Свежестью горя поощренные даяния родни, тетки Загряжской, бумажного фабриканта Гончарова и проч. Свежести этой не давайте поблекнуть и не надейтесь на нее.