Наступление в Арденнах не удалось. Мне уже нечего было делать в Гисене, на Западе, и обратил свое внимание на Восток, на Гудериана, который каждый день ждал масштабного русского наступления.

В начале января я посетил штаб группы армий «А»[141] в Кракове, которой командовал генерал-полковник Гарпе. Я рад был встретить его начальника штаба генерал-лейтенанта фон Ксиландера. Он был мне знаком по егерскому батальону в Кемптене, затем он был моим учеником в Военной академии, в которой его отец полковник Рудольф фон Ксиландер преподавал военную историю. Ксиландер, один из лучших молодых офицеров штаба, был сбит, совершая полет в «Шторьхе», 19 февраля 1945 г.

Начальник связи полковник Бринкман поддерживал связь в исправном состоянии. Я говорил о роли и задачах полка связи оперативного управления, который взаимодействовал здесь со связистами группы армий. Бринкман провел для меня учение начальников связи при главнокомандующем тылового района армии подполковнике докторе Хильдебранде, который командовал в 1940 г. батальоном моего 596-го полка связи в 1-й армии. Необходимо было продемонстрировать средства подслушивания разных систем противника. Я посчитал, что вопросу, несмотря на всю серьезность изложения, придается преувеличенное значение: сначала нужно говорить о том, как работают приборы, и только потом о защите. Во время визита не покидало ощущение опасности скорого русского наступления, на что указывало подавляющее превосходство в военной мощи противника. Еще нагляднее это выявилось, когда командующий 17-й армией генерал от инфантерии Шульц обрисовал сложившуюся обстановку. Я побывал в моем старом 596-м полку связи, командиром которого был подполковник Кёберле, служивший некогда в 1-м Баварском телеграфном батальоне. Только его адъютант капитан Вернер, который был в полку с самого начала войны, остался от прежнего состава. В Кракове у меня осталось время, чтобы посетить чудесный Мариинский костел, Суконные ряды и Вавель с могилой Пилсудского.

В самом конце года майор Зеек стал начальником связи 24-го танкового корпуса под командованием генерала танковых войск Неринга. На место Зеека пришел подполковник Поленц, командир моей роты в Вене. До конца войны он был прекрасным командиром; при нем служили специалистами – по проводной связи майор Ваберзек и по беспроволочной связи майор Биндер.

Я закончил работу с бумагами, скопившимися между Рождеством и Новым годом. Затем я посетил Ставку фюрера в Берхтесгадене, где мне не доводилось бывать раньше. Важные линии связи вышли из строя также на центральной телефонной станции Зальцбурга. В Ставке фюрера старые линии связи меня откровенно разочаровали. Помещение, в котором находился небольшой усилитель, не имело никакой защиты от осколков в случае бомбардировки. В районе Берхтесгадена, Бад-Райхенхалля и Бергхофа были беспорядочно проложены сразу кабельные линии связи почты рейха, сухопутных войск и люфтваффе. На них больше нельзя было не обращать внимания. Оставалось только надеяться, что неприятелю не придет в голову сбросить бомбы на эту территорию. Подземные убежища выдержат налет авиации, но вот местные жители без связи будут отрезаны от мира. Батальон оперативной связи имел там небольшое подразделение. Лейтенант показал мне пещеру, довольно небольшую по размеру, которую по распоряжению фюрера проделали в скале с помощью направленного взрыва в конце подземного коридора, проходившего в основании горы Оберзальцберг. Снова возникло непонимание в вопросе величины необходимых расходов, которых требовал штаб для удовлетворения потребностей войск связи. После моего визита пришло недружественное письмо от рейхсминистра Ламмера, в котором говорилось, что мне необходимо иметь его согласие на это.