28 марта произошел окончательный разрыв между Гитлером и Гудерианом, который мужественно вступился за генерала Буссе, командующего 9-й армией. Буссе был обвинен в ошибочных действиях при планировании наступления 22 марта на Ктострин. Гитлер отправил Гудериана, который, как выразился Венк, противостоял Гитлеру как скала, в отставку.

В пятницу 30 марта 1945 г. ночью мне позвонила моя жена. Полковник Зеллинг из штаба полка, располагавшегося поблизости, посоветовал ей уехать из Земмеринга. Русские к этому времени прорвали наши позиции к югу от Платтен-Зе[145]и вышли на шоссе, которое вело на Винер-Нойштадт, в нескольких километрах от Брайтенштайна. Полковой грузовик, отправлявшийся в Деггендорф, смог подбросить ее вместе с детьми к родственникам в Ноймаркт-Санкт-Файт (в Юго-Восточной Баварии на реке Ротт). Одной заботой стало меньше. Коридор между северной и южной частями рейха все более сужался. Особенно это сказывалось на проводных линиях связи. Север и Юг связывала лучшая на то время кабельная линия Берлин – Мюнхен – Вена, которая была проложена в обход Богемии (Чехии), где существовала большая опасность шпионажа и саботажа. Она проходила вне шоссейных дорог, минуя большие города. Вторая линия Север-Юг проходила через Силезию и моравскую индустриальную область на Вену. 1 апреля 1945 г. в первый раз русские перерезали кабель под Глогницем южнее Винер-Нойштадта, затем западнее Ордруфа, так что были потеряны лучшие линии связи, соединявшие Север с Югом, и количество их сократилось более чем наполовину. На протяжении месяца в результате постоянного продвижения врага в глубь нашей территории было утрачено много линий связи, что привело к кризисному состоянию в этой области, не случавшемуся с начала войны.

2 апреля вместе с майором Нильсеном на «Фольксвагене» я отправился в последний раз на фронт через Тюрингию на юго-восток и юг. Я ясно отдавал себе отчет, что это была прощальная поездка. Я начал ее с посещения штаба командующего «Запад». Здесь меня встретил генерал-лейтенант Вурстер. Начальник штаба командования «Запад» без моего ведома поставил его на место Оберхойсера. Вурстер был этому вовсе не рад. Вряд ли он мог сделать больше, чем Оберхойсер, к тому же несколько дней спустя его отстранили от командования дивизией. Я доложил о себе фельдмаршалу Кессельрингу и простился с Оберхойзером.

Густая сеть связи в Центральной Германии еще обеспечивала надежную связь между командующим «Запада» и его армиями. В Дрездене я узнал от моего брата Эдуарда о повреждениях телефонной и местной кабельной сети и о восстановлении ее частями связи укрепленного района. Угнетающее впечатление оставили по себе груды развалин на том месте, где еще несколько недель назад стоял прекрасный город. Промежуточный коммутатор «Эльба» в окрестностях Дрездена продолжал работать. Этот коммутатор и многие другие были теперь подключены к новой постоянной полевой линии и к уцелевшим кабелям дальней связи после выхода из строя многих конечных телефонных станций почты рейха. Это был костяк все еще действовавшей сети оперативной проводной связи. В штабе группы армий «Центр» фельдмаршал Шёрнер отсутствовал. Я встретился с полковником Бринкманом, начальником штаба и начальником связи. В Силезии и Богемии (Чехии) все еще можно было использовать значительную часть линий связи. В Колине я посетил полковника Кекера, командира 604-го полка связи. Он поддерживал связь между группой армий «Центр» и тыловой проводной сетью Главного командования сухопутных войск. Полковник Кекер командовал прежде 601-м полком оперативной связи, к которому относились также эксплуатационные службы командования сухопутных войск. Его сменил подполковник Кульман. В Праге все были в подавленном состоянии. Командование военного округа находилось непосредственно в городе, чьи жители, с одной стороны, горели желанием поскорее встретить своих советских друзей, с другой же, были те, кто отдавал себе отчет в том, что прежнего европейского уровня жизни им при новой власти не достичь. Из-за того что приходилось решать множество неотложных вопросов, терялось очарование «Златы Праги», города на Влтаве.