мы осознаем, сколько всего происходит,

как я это печатаю,

лсд дарит волшебное чувство, что мы едины,

чувство, которое мы ищем всю жизнь

я лежу в комнате,

и она вся плывет в пространстве

она есть, но ее нет, мы плывем на корабле

неизвестно куда,

но мы плывем вместе, я смотрю на буквы, а они настоящие,

каждая так много значит

я создаю миры,

в комнате тишина, а у нас разговор

что я должна понять?

Мир такой огромный… И я будто взлетаю над ним. Но мне нужно нащупать свою связь. Как будто из моего пупка идет нить, пуповина. Я хватаюсь за нее, пытаясь опуститься обратно на землю. На привычный мир. Где мой якорь? Где эта связь заканчивается? Федя. Ну, конечно же! Федя! Он моя связь! Моя любовь! Он держит нить! Я должна связаться с Федей. Федя. Федя! Под ЛСД любая пришедшая в голову мысль, любое желание превращаются в одержимость; ты больше не можешь думать ни о чем другом. И вот твое желание уже превращается в самую важную миссию.

С трудом открыв скайп, я звоню обратно ребятам. Меня накрывает все сильнее. На экране появляется квартира. Ребята зарылись под одеяло и трипуют пуще прежнего.

– Влада. Я не могу это объяснить, но мне нужно найти Феееедю. Я должна связаться с Федей.

В Москве три ночи. Обычно он спит уже в двенадцать. Сейчас он стопроцентно спит. Но я должна ему позвонить. Это необходимо. Влада подхватывает волну чрезвычайной важности и отчаянно ищет телефон, но у нее ничего не получается. Я больше не могу терпеть, мне кажется, что проходит вечность.

– Я открою перископ! Попрошу кого-то в России ему позвонить!

– Даша! Не делай этого!

– Я не могу больше ждать.