В набросках: «Почти все собственно живут двойной жизнью. Так — простенькие чайнички, а так солидные утюжки. Но утюжки — в то же время немого и чайнички. А чайнички по временам оказываются утюжками.
Утюжкам по положению пристала важность, они — власть имущие утюжки. Но они то и дело попадают в круг наоборот подчиненных чайничков — мало ли, в случайной компании, — как ни избегать, может все же случиться. И тут можно попасть в неловкое положение. Такие вопросы начнут задавать, такие разговоры и намеки начнутся. Приходится сделать вид, что ты и сам-то немного чайничек. Не то — позволишь себе возразить, что либо утюжковое — все испугаются и замолкнут. Или начнут объяснять, что они имели в виду совсем другое, не двусмысленное чайничковое, а напротив вполне правомочное утюжковое! <…> Но — как бы рудимент, рудимент бывшего носика, или напротив зародыш возможного носика! И даже не сам ты это чувствуешь, но понимаешь, что другие, более утюговые, это слегка ощущают. Да им и приятно это ощущать, что же, ведь утюжок утюгу рознь…
Что же касается чайничков — то тут совсем беда. На людях иной раз так хочется сделать вид, что ты и не чайничек вовсе, а почти что утюжок! Ведь и чайничек может быть величав. Чей он, чайничек-то! Он чайничек такого утюга! Поутюжее всех ваших утюгов» (ОРК ГТБ. Ф. 18. Л. 52).
Калифорнию Володин посетил в свой первый приезд. Затем дети переехали в штат Техас, где он также побывал у них несколько раз.
«— А чего бы вы пожелали в свой день рожденья своим детям?
— Честно говоря, я пожелал бы им жить так, как они сейчас живут. Они правда счастливы, и, когда они звонят, я это чувствую. Мое главное счастье в том, что я чувствую, что они счастливы. Что они преуспели в своей математической работе, что они любят друг друга, что младший сейчас женится на хоккеистке. Он — в меня, он унаследовал мою неуверенность, сомнения. Когда он написал свой реферат в разные университеты, он звонил: „Папа, я все плохо написал“, — а его пригласили сразу во все. Сейчас ему 24 года, но с девочками как-то у него не ладилось, он все говорил: „Мне американки не нравятся, я им тоже“. И вдруг звонит: „Папа, у меня появилась девочка!“ — „А кто она?“ — „Хоккеистка. Нет, она еще работает, она очень умная, она красивая. Мы играем командами в хоккей, но мы девочек не бьем, не притискиваем к стенкам…“ Хоккеистка — видимо, неслучайно. Когда Алешина мама умерла, и он поселился у меня, ему жилось грустно — и я водил его на хоккейную площадку, чтобы он как-то поверил в себя. Тут, напротив. И он приходил и рассказывал: „Папа, я забил одну шайбу и две — с моей подачи!“ — „Вы выиграли?“ — „Нет, проиграли“» (Еще раз от составителя. — Восп-1. С. 201).