Япония продолжает бомбить США. Сегодня помещено выступления Рузвельта по радио. В свете творятся небывалые в истории дела. Чем все это кончится?

Московских газет опять нет, а наша очень сжатая. Очень жаль в такой переживаемый момент.

С вечера перестало работать радио. Совсем беда, днем и вечером обстреливали из дальнобойных орудий, видимо, есть повреждения.

13 декабря [1941 года]

Радио не работает. Вода в городе не идет. На работу пришел в 7 часов утра, так как дома темно. Днем ходил на площадь Урицкого в областное управление милиции с регистрацией стеклографии. Трамваи не идут. Туда и обратно пешком. Сильная слабость. 125 г хлеба – ужасно мало.

Днем получил «Ленинградскую правду» с замечательными сведениями о разгроме немцев под Москвой. Вот бы еще такой разгром у нас под Ленинградом, и тогда было бы свободнее дышать.

Мороз градусов на 25. Без валенок погибаю. Заходил к кровельщику, обещает сегодня принести «буржуйку». Тогда будет великолепно.

Сегодня опять на работе посылали партийных работников на снегоочистку. Зарплату не получили, обещают дня через два-три.

Хотел достать папирос или табаку, но в Союзтабаке такая колоссальная очередь, что просто ужас, от угла Невского до Стремянной. Ваты также нет.

Из Свердловска от Вовы получили открытку. Живут, видимо, хорошо, о нашей жизни не имеют представления, так как спрашивают, что можно у нас купить из продуктов.

15 декабря [1941 года]

Встал в 6 часов. Слушал радио. В квартире нет света. На работу пришел в 7 часов утра. Прочел несколько глав «Войны и мира». Сегодня мороз 28 градусов. Замерзают ноги и руки. Вечером подогнал трубу «буржуйки» к печке и затопили. Лидуха принесла из своей столовой два обеда, прибавила три-четыре картофелины, сварила и потом поджарила – ну прямо объедение. Сегодня мы буржуи. Сыт, хоть хлеба мало. Прибавка хлеба оказалась разговорами. Норма по-прежнему 125 г. Соседи говорят, что они сегодня сидят только на 125 г хлеба. На бабку посмотришь, так делается жутко, а она еще претендует приобрести ей галоши, платье и т. д. Вот уж в таком возрасте, 82 года, пора умирать.

В квартире к вечеру пошла вода. Работает водопровод. Уже лучше, можно помыться, не надо ходить в бомбоубежище за водой.

С вечера началась сильная артиллерийская канонада – не поймешь, и от нас и к нам.

С хозяйкой договорился дать поносить валенки, но необходимо подшить. Нигде не берут.

Пробовал выписать газеты, но издательство «Сталинец» пока не берет подписку на центральные газеты на будущий, 1942 год.