Императорская Семья жила в непритязательном губернаторском доме, официальной резиденции губернатора Тобольской губернии. Дом был небольшим и плохо подходил для той цели, для которой использовался. Кроме членов Императорской Семьи, в нем должны были жить Императорские слуги и мой швейцарский коллега. Поскольку в доме больше никого нельзя было разместить с удобством, мне была предоставлена комната в доме Корнилова, расположенном через дорогу, где к тому времени уже жили князь Василий Долгоруков, генерал Татищев, графиня Гендрикова и мадемуазель Шнейдер.

На следующий день, как только закончился наш скромный обед, маленький комиссар проводил меня через дорогу в губернаторский дом, куда мне так давно хотелось попасть. Военные впустили меня, и я без промедления был отведен в кабинет коменданта. Моего прихода ждали с нетерпением и немедленно отвели наверх в гостиную Императрицы. Она спокойно сидела за столом с Цесаревичем и приняла меня со всевозможными проявлениями радости после моего длительного вынужденного отсутствия. Особенно рада Она была получить новости от своих друзей. Вскоре, закончив внизу обед со свитой, поднялся Император и присоединился к нашему обществу. Он был очень взволнован встречей с человеком из внешнего мира и вскоре заговорил обо всем произошедшем. Раньше я никогда не видел Его таким искренним и откровенным. Императрица и Цесаревич удалились, и наш оживленный разговор продолжался до чая. Обычно Император держался с достоинством и сдержанно, хотя с теми, кого Он любил и кому доверял, становился очаровательно непринужденным. Хотя Его рост был не выше среднего, Он выглядел как истинный Император. Его вкусы были так же просты, как у любого высокообразованного землевладельца. Он питал отвращение к интригам и любому притворству и неискренности.

Жизнь в Тобольске была по большей части спокойной и небогатой событиями. Комиссар излишне не беспокоил Императорскую Семью, а комендант дома, бывший гвардейский офицер, делал все, что мог, чтобы сделать Их жизнь максимально спокойной и комфортной. Солдаты, охранявшие дом, были разделены на три группы, одна из которых была настроена достаточно дружелюбно, вторая — нейтрально, в то время как последняя — явно враждебно. Случаи грубости и ненадлежащего поведения время от времени бывали, но затушевывались. Добродушие Великих Княжон и Цесаревича, Их безропотное терпение, полная искренность и доброта одержали победу даже над самыми злыми обидчиками. У Императорской Семьи не было непосредственной связи с городом, жители которого в целом были расположены исключительно хорошо. Пока это не было фактически запрещено, нам для облегчения нашей участи присылали всевозможное продовольствие. У Императорской Семьи не было своего священника, и поначалу Им разрешалось каждое воскресенье ходить в приходскую церковь на раннюю литургию, куда не допускался народ. Приходской священник, тем не менее, пытался нажиться на этом, что привело к жалобам и отмене этого разрешения, к огромному сожалению членов Императорской Семьи и всех остальных. Взамен был назначен специальный священник. Он был образованным, преподавал богословие в Тобольской гимназии. Он очень аккуратно и рассудительно исполнял свои обязанности, и с этого времени службы проходили в устроенной в доме церкви.