— За Вагинова не волнуюсь, он вернется в поэзию, — говорил Фаустов, откидывая голову и читая «Поэму квадратов».

Калужнин стоял над Вагиновым, на ряд выше.

— Вы знаете стихи Константина Константиновича? — не без удивления спросила Ида Моисеевна.

Я рассказал о Фаустове.

— Он бредил обериутами, — говорил я. — Последний роман Фаустова начинался эпиграфом из Вагинова: «К себе я требую внимания...»

Ида Моисеевна прикрыла глаза.

— «...Я изваянье, перехожу в разряд людей», — закончила она и вздохнула. — Мы все были рядом. Александр Введенский тоже здесь, — и она показала на человека, полулежащего на ковре...

Кстати, «Обериу», само Объединение, возникло, как и общество «Круг художников», в 1926 году в Ленинграде, а в декларации, написанной Заболоцким в 1927 году, Объединение объявило себя «новым отрядом левого революционного искусства». Именно в эти годы Фаустов и разделял свои увлечения обериутами и круговцами. По сути, группы выражали совершенно разные точки зрения на искусство, но тогда крайности не разделяли людей, а скорее увеличивали любопытство друг к другу.

Нет, список не кончался! За Вагиновым сидел Павел Михайлович Медведев, литературовед и критик, знаток Блока, друг Михаила Михайловича Бахтина, согласившийся, по просьбе Бахтина, выпустить после его ареста книгу под своим именем, но и Медведев был арестован и расстрелян, — сына его, Юрия Павловича, я хорошо знаю. Затем Анна Дмитриевна Радлова, переводчица и поэтесса, Кузмин, Всеволод Александрович Рождественский, наш современник, проживший, в отличие от своих товарищей, более спокойную и долгую жизнь, переживший многих, запечатленных на этой фотографии. Николай Клюев, выдающийся поэт, друг Есенина, тоже трагически погибший в тридцать седьмом...

При упоминании о Есенине я невольно вспомнил рассказ о знакомстве Калужнина с Сергеем Александровичем. Клюев и артист Чернявский (на этой же карточке) были круга Есенина, как бы становились для меня косвенной уликой услышанной ранее версии.

За Клюевым вполоборота сидел Константин Федин, тогда «серапион»; артист Антон Шварц; поэт и художник, член группы «13» Юрий Юркун, Юрочка, муж замечательной художницы и актрисы Ольги Николаевны Гильдебрандт, акварели которой когда-то поразили Дюфи.

Юркун тоже погиб в тридцать седьмом.

Да, это было удивительное фото, сонм явленных дарований, среди которых находились несколько имен, помеченных гениальностью: Ахматова, Кузмин, Клюев, Шварц...

И рядом Василий Павлович Калужнин, неведомый, затерявшийся во времени живописец.

Я не решился сразу спросить о «Звучащей раковине», побоялся обнаружить невежество.