Вскоре я был в командировке в Москве и во второй половине дня в каком-то кафе на Таганке состоялись это заседание и мое знакомство с Тимуром Артемьевым. На вид ему было лет тридцать. Высокий, с грамотной, интеллигентной речью воспитанного и получившего хорошее образование человека, он произвёл на меня самое благоприятное впечатление. Поблагодарив присутствовавших учёных за оказанную ему честь и согласие сотрудничать, он кратко и чётко сформулировал свои соображения по организации института, направлению его исследований и задачам Научного совета как экспертного органа по оценке приоритетности проектов и целесообразности их финансирования. В заключение Тимур предложил избрать меня председателем совета, сообщил, что члены Научного совета будут получать вознаграждение за свой труд, которое будет составлять в целом фиксированный процент от ежегодного бюджета института, и попросил каждого высказаться по сути затронутых им вопросов, а также назвать сумму вознаграждения, в которую уважаемые члены научного совета оценивают свое участие в совете. Дискуссия развернулась достаточно жаркая. Предлагались различные схемы принятия решений о выделении грантов на исследования и даже темы будущих проектов. Назывались и суммы, которые хотели бы получать ежемесячно члены совета. На правах председателя я высказывался последним из членов Научного совета.

Суть моего видения проблемы состояла в следующих положениях. Чтобы разрабатывать новые геропротекторы и корректно оценивать их эффективность, нужно иметь соответствующую международным стандартам материальную базу, которой никто из присутствующих не располагает (Оловников и Халявкин – оба теоретики, опытов сами не ставят; Деев – преподает биофизику; Гордеева работает с культурами клеток; Ситников – главным образом клиницист; Артюхов – замораживает тела и органы; виварий НИИ онкологии нуждается в капитальной реконструкции). Создание такой базы – современного вивария в Москве или Петербурге – требует больших инвестиций, почти годового бюджета, который учредители предполагали выделить на исследования, что я и предлагаю сделать, отказавшись от ежемесячного вознаграждения. Но стратегически это оправдано, так как без неё невозможно будет никакое развитие и продвижение препаратов. За год можно построить и оборудовать виварий, за это время подготовить хорошие проекты, отрецензировать их и утвердить на совете. Вознаграждение должно быть не ежемесячным, поскольку работа членов Научного совета не будет ежедневной и регулярной, а в рамках полученных членами совета исследовательских грантов.