Ну и что греха таить, принял приглашение еще и потому, что на пенсию не прожить. Это говорю я, получающий повышенную, согласно указу Президента, пенсию.

Приехал. И у меня появилось странное ощущение… Давно знакомый служебный подъезд к «России» показался неузнаваемым: очень уж пустынным, если не считать молодых мужчин, пристально вглядывающихся в лица артистов, проходивших через дворик перед зданием. Этому можно было и не удивляться: я еще по Малому театру знал, что если за кулисами тихо появляются незнакомые молодые крепыши – значит, в зрительном зале или ложе КТО-ТО есть… Сталин, например, – было такое, или Хрущев, или…

Меня удивило другое: каждого входящего в раздевалку пропускали через аппарат (это на зыкинский-то концерт!) – зазвенит, запищит ли металлоискатель? Что-то тут неладное, подумалось мне…

Со сцены доносился голос Людмилы Георгиевны и слова песни, которую она исполняла: «Наш дом – Россия, наш дом – Россия». За кулисами на экране монитора я видел певицу, державшую в руках папку с текстом, – не успела выучить, значит, все наспех…

В коридоре встретился с Алексеем Баталовым – он прямо на ходу по бумажке учил свой монолог.

– Алеша, что здесь происходит?

– Перед концертом здесь была конференция НДР… В зале Черномырдин…

Признаться, я пришел в замешательство. Уединившись в гримерной, размышлял: отказаться от выступления – это будет явная демонстрация, выступить – дать повод для пересудов. Каких?.. Почему я так занервничал, объясню позже…

Вошел режиссер концерта.

– Евгений Семенович, я вас прошу, перед исполнением номера скажите несколько слов приветствия НДР…

– Я пришел не партию приветствовать, а выступать перед зрителем…

– Ну, хорошо, хорошо… Но, как условились, прочтете стихотворение Бокова «Я – русский».

– И это я не могу!

– Как?!

– Виктор Степанович будет слушать это в моем исполнении уже в четвертый раз… Почему вы меня не предупредили, что в зале будет он?

– Да мы сами узнали об этом за два дня, – сокрушался режиссер.

Следует объяснить, почему я отказывался читать стихотворение Виктора Бокова. Так вышло, что до этого концерта в зале «Россия» Виктор Степанович Черномырдин слышал меня, исполняющего «Я – русский», уже трижды. В первый раз это было в Сочи, на фестивале «Кинотавр». Меня тогда попросили открыть концерт, и я прочел именно это стихотворение. Черномырдин в то время отдыхал в Сочи и пришел на наш концерт. Там же, в Сочи, я выступал еще в одном концерте и с той же программой. Прочитал несколько вещей, в том числе снова «Я – русский», вдруг вижу – в первом ряду сидит Виктор Степанович…