Черных не звонил. Но чтобы мне самому набрать его номер – немыслимо! Звонить самому Черныху? И думать об этом я не мог…

Я знал свойство этого замечательного сценариста – Черных ходит медленно, образно говоря, головой вперед, а чувство носит, словно рюкзак, сзади. И ленцой отличается. И поспать горазд, в чем неоднократно был замечен… Например, под Ленинградом, в Доме творчества, когда мы еще работали над «Любовью земной».

– Мне надо подумать одному, – как-то сказал он мне.

Какие тут могут быть возражения – конечно, думать лучше наедине с собой.

– Когда увидимся?

– Часика через два.

Я сидел за стенкой, раскадровывал уже готовые сцены и все прислушивался – не стучит ли его машинка. Не стучала… Заглянул в окно – в машинке чистый лист бумаги, а драматург… спит.

Беспокойно вспоминалось сказанное им в Шенноне: «Об этом поговорим не походя». Заглянуть бы сейчас в его московское окно. Может, он не походя… спит? И еще я знал – от него самого слышал, – что пишет он в день не более двух страниц. Но ведь прошел уже почти месяц, сценарий вполне мог бы сложиться… А он молчит!..

Терпение лопнуло. Самолюбие – побоку! Решил поговорить с директором «Слова» Виктором Глуховым, человеком в высшей степени деловитым и, как мне тогда казалось, откровенным. Что позже не подтвердилось: он, как хороший шахматист, рассчитывает игру на 10–15 ходов вперед, что для продюсера хорошо, а режиссеру, не разгадавшему ход, – худо.

– Виктор Владимирович! Вам известно о сценарии, который якобы для меня пишет Валентин Константинович? И как вы относитесь к этой затее?

– Известно. А я и мои коллеги горячо поддерживаем замысел Черныха, чтобы фильм был в вашей постановке.

– Почему же ни от него, ни от вас ни гу-гу?

– Потому что так живем – денег-то нет. А рисковать, задумывая фильм без денег, в наше время способны только сумасшедшие. Вот дождемся сценария, посмотрим, как примете его вы… Вот тогда, может, и произнесем «гу-гу»…

А я все носил в себе мечту: вывести на экран героя – человека, изломанного вихрем событий. Человека, наделенного властью, волей, талантом служить людям и враз потерявшего себя в ходе перестройки. Пережив унижения, оскорбления, он не сломался. Напротив, вступив в борьбу с самим собой, он хоть и болезненно, но осознанно принял новый путь – демократию. Но этот честный, совестливый человек в новой для него жизни вызвал ненависть малодостойных людей, цепко схвативших в хаосе «перестройки» власть, пережил их клевету, наветы…

Герой начинает жизнь с нуля. Видя, чувствуя растерянность народа, потерявшего веру в лидеров образовавшихся бесчисленных партий и движений, не опустил, что называется, руки…