— Да, боюсь только, что трех минут мне будет мало.

— Ладно. Я объявлю, что за каждый вопрос сверх трех минут — шесть пенсов. Вот увидишь, у тебя дело пойдет отлично.

Он торопливо вышел.

Я сел за стол лицом к входу. Стол был накрыт темно-синей бархатной скатертью, обшитой по краю золотой тесьмой. Для посетителей предназначался стул — тот самый, с починенной ножкой.

Мой стул стоял вплотную к задней стенке палатки, и посетитель, чтоб подойти ко мне, должен был пересечь всю ее. Таким образом, у меня было время для его изучения.

Цыган советовал приветствовать женщин словами: «Добрый день, мадам. Присаживайтесь, пожалуйста». Такая официальность была мне не по нраву, я решил держаться более непринужденно.

Снаружи Цыган начал зазывать народ. Меня поразили мощь и звучность его голоса — такого я не слышал ни у одного зазывалы. Слова его звучали настойчиво, многозначительно, и я почувствовал вдруг, что не подготовлен к важной роли, которую мне предстоит играть; паника охватила меня, однако усилием воли я взял себя в руки и стал смотреть на парусиновый полог, закрывающий вход в палатку.

— Слушайте! Слушайте! Слушайте! — Голос Цыгана гремел, казалось, по всей ярмарке. — Предсказания и пророчества Великого ученого, Великого ученого, Великого ученого! Только один день в этом городе! Великий ученый, Великий ученый, Великий ученый! Профессор Ренуи из Новой Зеландии. Последнее представление перед отъездом в турне по Америке, где он пробудет год. Внимание, только один день. Великий ученый! Спешите!

— Не забывайте — с вами будет говорить Великий ученый, к которому обращались за советом знатнейшие люди мира!

— Что ожидает вас: дурные или добрые вести, любовное письмо, обручальное кольцо? Кто ваш враг? Кто друг? Все это вы узнаете от Великого ученого, от профессора Ренуи из Новой Зеландии!

— Два шиллинга за вход. Сеанс три минуты. Продление сеанса по договоренности.

— Слушайте! Слушайте! Слушайте!

Он умолк; потом, громко проговорив:

— Одну минутку, мадам. Я узнаю, готов ли профессор Ренуи, — поспешно вошел в палатку.

— Она одна, — отрывисто прошептал он. — Без парня. Без родителей. Без обручального кольца. И, выйдя за дверь, пригласил:

— Пожалуйста, мадам, сюда. Проходите.

Вошла девушка лет девятнадцати. У нее были светлые волосы, только что уложенные у парикмахера. Она вся сверкала поддельными драгоценностями; дешевенький кулон, дешевые серьги, дешевый браслет.

Она была в новом пестром платье, новых чулках, новых туфлях и с новенькой сумочкой. Туфли такого фасона «Модная обувь» выпускала тысячами пар.