Затем последовал еще один полководческий орден – Богдана Хмельницкого (трех степеней, 1943), учрежденный по предложению Первого секретаря ЦК Компартии Украины Никиты Хрущева в период освобождения республики от оккупантов. В 1943‐м появился солдатский орден Славы трех степеней, моделью для которого явно послужил Георгиевский крест. Цвета лент этих орденов были более чем сходны, так же как и статус. Первоначально планировалось, что орден Славы будет, подобно Георгиевскому кресту, иметь четыре степени, но Сталин решил сократить до трех, по аналогии с полководческими орденами. Одновременно с орденом Славы был учрежден высший полководческий орден Победы. Кавалером № 1 нового ордена для полководцев вновь стал маршал Жуков (10 апреля 1944-го), на сей раз в качестве командующего 1‐м Украинским фронтом – за освобождение правобережной Украины. В 1944 году моряки получили ордена Ушакова и Нахимова (оба – двух степеней).
Вернемся к вопросу о том, что это было и что означало. Русский эмигрант, социолог Николай Тимашев еще в 1946 году назвал эту политику – сознательную или, может быть, не вполне осознанную, представлявшую собой ответы на «вызовы дня», сложившиеся постепенно в определенную систему, – «великим отступлением». По его словам, «главной моделью в ходе Великого Отступления стала смесь элементов исторической и национальной культуры России с элементами, принадлежащими коммунистическому кругу идей и поведенческих стереотипов». «Великое отступление», выражалось, в числе прочего, в отказе от экспериментов в области образования, возврате к традиционным семейным ценностям, «возвращению» в качестве нормативного традиционного искусства и преследованию революционного, признание де-факто ценностей «общества потребления». Знаковой в этом отношении стала «Книга о вкусной и здоровой пище», выпущенная в 1939 году под наблюдением наркома пищевой промышленности Анастаса Микояна. Книга была напечатана в Лейпциге. Подавляющее большинство населения было озабочено добычей вообще какой-нибудь пищи, не задумываясь, здоровая она или нет, но тенденция симптоматична.
Тимашев писал:
С абстрактной точки зрения мы можем сказать, что любая революция должна хотя бы частично уничтожить то, чего она достигла, если общество, в котором революция произошла, хочет спастись. Это золотое правило, вынесенное историками из опыта Французской революции и ее послереволюционного периода: послереволюционная Франция – дитя как Революции, так и старого режима. Исход русской революции должен быть таким же.