Дворник, получивший от Жеребцова приказ схватить мужчину, теперь, при виде женщин, по-видимому, совсем растерялся. Он пропустил спокойно их мимо себя. Тогда Жеребцов, заметив недоумение и замешательство своих помощников, первый подскочил к высокой черной женщине, схватил ее за горло и крикнул:

– Хватайте ее! Хватайте Митрофанова!

Быстрее молнии дворник и околоточный надзиратель схватили сзади, почти в охапку, мрачную черную фигуру. Та резким движением и со страшной силой успела выдернуть правую руку, которую быстро опустила за пазуху и стала что-то там шарить.

Быстрее молнии дворник и околоточный надзиратель схватили сзади, почти в охапку, мрачную черную фигуру. Та резким движением и со страшной силой успела выдернуть правую руку, которую быстро опустила за пазуху и стала что-то там шарить.

Быстрее молнии дворник и околоточный надзиратель схватили сзади, почти в охапку, мрачную черную фигуру. Та резким движением и со страшной силой успела выдернуть правую руку, которую быстро опустила за пазуху и стала что-то там шарить.

– Врешь… не дам… не вывернешься… – вылетало у бравого дворника, боровшегося с черной фигурой. И когда руки ее были скручены, вопль разъяренного бешенства огласил двор: – Э-эх, попался!

– Ну, Митрофанов, – начал Жеребцов, – довольно маскарада! Вы видите, что, несмотря на ваше чудесное превращение в женщину, вы узнаны. Поэтому бросьте сопротивление. Оно вас не спасет!

Любовница Митрофанова от испуга и волнения едва держалась на ногах и была близка к обмороку. Через пять минут они уже ехали в Управление сыскной полиции в той самой карете, которую наняли сами.

Я беседовал с моим помощником Виноградовым, когда вошедший Жеребцов сообщил нам радостно и ликующе:

– Имею честь доложить вашему превосходительству, что Митрофанов здесь.

– Как?.. Митрофанов? Здесь? – в голос воскликнули мы.

– Да. Я сейчас арестовал и привез его и женщину, по-видимому его любовницу Михайлову.

– Молодец вы, Жеребцов! Я этого не забуду.

– Прикажете их привести?

– Введите сначала Митрофанова. Михайлову, конечно, изолируйте от него.

Прошло несколько секунд. Послышался скрип двери. Я поднял голову и, признаюсь, не без удивления увидел на пороге кабинета высокую, закутанную во все черное женщину.

– Митрофанов перед вами, ваше превосходительство, – сказал Жеребцов, заметив недоумение на моем лице.

– Ловко! – вырвалось у меня.

– Здравствуйте, Митрофанов, – начал Виноградов, подходя к тому. – Мы ведь с вами старые знакомые.

– Действительно, – послышался спокойный ровный голос Митрофанова, – я имел несчастье здесь бывать. Но тогда я знал, за что и почему меня брали и привозили сюда. А теперь я недоумеваю. Я не совершил никакого преступления.