В 2001-м Г.Н. Владимов получил три премии. Как уже упоминалось, вторую премию Букера за роман «Генерала и его армию» – «лучший роман десятилетия». В том же году ему была присуждена российская премия «За подвижничество» Международного благотворительного фонда имени Д.С. Лихачева, или, как сказал мне Владимов, «за честь и достоинство таланта». За получением премии (диплом, денежное вознаграждение и статуэтка Дон Кихота) он не пошел, сказав дочери, что дело писателя – писать, а не ходить по литературным тусовкам. Статуэтка Дон Кихота хранится у Марины. Третью премию имени академика А.Д. Сахарова – «За гражданское мужество» он получил от журнала и общества «Апрель».

В этот период Владимов был еще полон творческих планов. Он хотел писать автобиографическую трилогию.

«Я почувствовал, что каждый из нас может написать роман о себе, только нужно отыскать подходящие приемы и угол зрения. Я предпочел классицизм с его тремя единствами – времени, места и действия. И выбрал три дня из своей жизни, протянувшиеся от 46-го года до августа 91-го. Один эпизод расскажет о расставании с Россией, это будет своеобразный проход по Ленинграду, куда я приехал прощаться перед эмиграцией. Другой опишет изгнание, эмигрантское гетто»[601].

Он уже начал писать первую часть, сюжетом которой послужил поход к Зощенко и его последствия. Она осталась незавершенной, но была опубликована сначала в журнале «Знамя», а потом вышла отдельной книгой и представляет собой ценный источник сведений о его годах в Суворовском училище.

В планах Владимова было также написание своего рода апокрифа о жизни Христа, спасенного от распятия. Он очень любил историю и предвкушал удовольствие от чтения исторических источников и книг. Кроме того, ему очень хотелось попробовать себя в детективном жанре. Развлекаясь и веселясь, они с Мариной подыскивали главного героя. Марина предложила идею, которая Георгию Николаевичу очень понравилась: писатель переписывается с дочерью, и в письмах они раскрывают преступление.

* * *

В 1999 году в Германии Георгий Николаевич познакомился с Евгенией Алексеевной Миттерфельнер, урожденной Сабельниковой, бывшей актрисой советского кино, которая помогала ему с переводами для немецких властей. Спустя некоторое время после знакомства Георгий Николаевич, очень плохо переносивший одиночество, сделал предложение. Но Женя, хотя и жила отдельно, не была разведена со своим мужем, австрийцем по происхождению. Так как «в грехе» религиозная Женя жить не хотела, она предложила Владимову креститься и обвенчаться. У Владимова, возможно, со времен писания на себя доносов осталось очень авантюрное отношение к тому, что он считал «формальностями», – это было видно уже в истории с «потерянным» паспортом Наташи. «Убежденный агностик», как он себя называл, крестился. В 2000-м они обвенчались, но совместная жизнь в Германии была все-таки невозможна[602]. Иногда Георгий Николаевич проводил несколько дней у Жени «в гостях», потом возвращался к себе в Нидернхаузен, иногда она бывала у него, иногда они вместе приезжали в Москву, но чаще он жил один в Нидернхаузане или в Переделкине с дочерью[603], близость с которой только возрастала, чем больше они узнавали друг друга.