А потом картина снова в корне изменилась. Так, на остановках поезда в Молдавии вагоны начали облеплять шумные и неопрятные цыганята, прося каких-либо подачек. Ещё круче стало в Румынии: толпы такой же назойливой детворы готовы были прямо в открытые окна вагонов влезть, протягивали руки и уже не просили, а требовали хоть монетку или просто кусок хлеба. При виде такой картины мне просто становилось не по себе.

Дунай наш фирменный поезд пересёк к городу Русе, стоящему на болгарской стороне. Там снова был таможенный контроль, по правде сказать, чисто символический. Потом нас накормили в ресторане при вокзале не то завтраком, не то обедом, усадили в комфортабельные автобусы дальнего следования, и мы покатили уже по Болгарии почти прямо на восток к берегу Чёрного моря, восхищаясь отличным асфальтом широких дорог, обилием красочных иномарок, в том числе японских, и красивыми ландшафтами за окном. А ужинали мы уже в гостеприимной Варне.

Как мы сразу узнали, наш заезд оказался последним, а после него отель становился на капитальный ремонт и переходил на рыночную основу работы. Может быть, по этой причине нас встретили по-праздничному: ужин был отменный, на каждом столике на четыре посадочных места стояли по две бутылки красного болгарского вина, а между столиками танцевали и пели зажигательные болгарские песни парни и девчата в нарядных национальных костюмах какого-то молодёжного ансамбля. Поселили нас в комнатах по четыре человека, с душем и туалетом. Каждый день приходила убирать комнату смуглолицая улыбчивая болгарка. Она не говорила по-русски, но всё понимала из наших разговоров с нею. Или делала вид, что понимает. Через неё мы, по крайней мере, сразу же выгодно сбыли привезённые с собой для продажи банки индийского кофе и другие деликатесные продукты и хорошо пополнили свой бюджет. Но однажды произошёл такой занимательный случай. Она в очередной раз перемыла и протёрла наши личные кружки, которые мы привезли с собой, чтобы по вечерам перед сном попить чая, и одну из них долго и с интересом рассматривала. Это была моя большая домашняя кружка, расписанная роскошными розами. Девушка что-то спросила у меня, и мне показалось, что она спрашивала, моя ли это кружка. Я по инерции кивнул головой, а она вдруг радостно ахнула, прижала кружку к груди, ещё что-то с явной благодарностью пробормотала мне в ответ, повернулась и выбежала из комнаты, оставив меня с открытым ртом. Ребята дружно рассмеялись, и я понял, что только что свою кружку подарил нашей горничной.

Была середина октября, но солнце болгарское грело ещё хорошо, песок на пляже горячий, вода тёплая, море спокойное, и мы практически все эти благостные дни проводили на пляже. Мой земляк из «Боевой вахты» оказался заядлым рыбаком, я тоже любил это дело, и мы оба, загорая после купания, с интересом наблюдали за местными рыболовами, которые в сторонке от нашей шумной компании ловили на спиннинги каких-то небольших рыбёшек. Подошли к ним раз, познакомились, они показали свой улов, сказали, как по-болгарски называется рыба, похожая на мелкую кефаль. Эта рыба у нас на юге Дальнего Востока тоже есть, только гораздо крупнее. Нам с кавторангом захотелось попробовать местную рыбёшку в жареном виде. Оказалось, что рыбаки не зря здесь сидели: всю пойманную рыбу сдавали в маленькие кафешки в двух шагах от пляжа. Мы зашли в одну из них, и нам тут же на наших глазах обжарили несколько рыбёшек. Мы попробовали и дружно пришли к выводу, что эта местная морская мелочь просто не идёт ни в какое сравнение с нашей дальневосточной корюшкой или зимней навагой. А через несколько дней нас постигло ещё одно разочарование: выбравшись как-то в город, мы в такой же маленькой забегаловке решили отведать ещё и местную пиццу – я, например, вообще не представлял себе, что же это есть на самом деле. Но качество оказалось тоже отвратным, просто – какая-то мокрая и безвкусная размазня с обжаренными помидорами.