Нивелируемые в 1941–1944 годах борьбой с общим врагом расхождения между союзниками в реализации своих политических амбиций стали все более явно проявляться в конце войны, очерчивая контуры будущего латентного противостояния. К Черчиллю стала возвращаться его ненависть к коммунизму, притупившаяся на время вынужденного сотрудничества. В начале 1945 года он пожаловался Колвиллу на свое бессилие остановить «большевизацию Балкан» и стал убеждать членов Объединенного комитета начальников штабов в необходимости «занять максимум территории Австрии, поскольку нежелательно, чтобы русские заняли больше Западной Европы, чем необходимо». «Единственное, что объединяет победителей, – их общая ненависть», – констатировал Черчилль во время общения с Иденом{371}.

Но общая ненависть к Германии начала спадать и на поверхности появились другие проблемы, требующие решения. В начале февраля «Большая тройка» собралась в Ялте, в Крыму для поиска компромисса – кодовое название «Аргонавт-Магнето» (Argonaut-Magneto). Помимо согласования механизма обеспечения коллективной безопасности и создания ООН одной из основных тем стало построение биполярного мира с разделением сфер влияния между западными демократиями и восточным коммунистическим блоком. В рамках этой темы наиболее остро встал вопрос послевоенного будущего Польши. Для Черчилля и Сталина судьба Польши превратилась в серьезный камень преткновения. Черчилль понимал, что за последние 30 лет Россия трижды подвергалась нападению с запада с проходом вражеских войск через территорию Польши, поэтому для Сталина было принципиально важно отодвинуть польскую границу с СССР как можно дальше на запад. В этом отношении британский премьер поддерживал инициативу оставить границу по линии Керзона, которая была определена в 1920 году. Но Черчилль, страна которого вступила в войну из-за нападения Германии на Польшу и в которой нашло убежище ее правительство в изгнании, не мог позволить себе признать верховенство в Польше коммунистов. Было решено провести там всеобщие выборы. По возвращении в Лондон Черчилль подвергнется критике за согласие с такой формулировкой: многие консерваторы считали, что Сталин проводить свободные выборы не станет. «Сначала нужно отведать пудинг, прежде чем судить о нем», – парировал Черчилль, признавшись также премьер-министру Новой Зеландии Питеру Фрейзеру (1884–1950), что «несмотря на свои антикоммунистические убеждения, я питаю большие надежды, что Россия или, по крайней мере Сталин, желает действовать в гармонии с западными демократиями»{372}. Но Сталин не торопился с проведением выборов, готовя почву для победы просоветских кандидатов, что в мае вызвало нарекания со стороны Черчилля и обвинения в нарушении ялтинских договоренностей. Парламентские выборы в Польше пройдут в январе 1947 года и зафиксируют поражение антикоммунистических сил…