Условием возвращения из Орла было, чтобы я не виделся, не знался, не здоровался с Гольдовским, – и я решился твердо все исполнить. Одна маленькая вещь замешалась: на 15 экз. книги «О понимании», отданной Глазунову, не было квитанции ни у меня, ни в типографии, ни, по-видимому, у Гольдовского; скверный ее расход [?] (после презрительного отзыва Вестн. Евр.) заставил меня мучительно желать справиться, не продано ли сколько-нибудь из этих 15 экз., и, будучи в Москве, я вызвал на час Гольд[овского] справиться о книге; я вел себя с ним полусухо, [намеренно?] отказался быть у него; но к несчастью, когда он выходил от меня, на лестнице стоял Борисов, старый знакомый ее и недавний мой. Сердце мое тогда дрогнуло; и действительно, проезжая через Москву в Нижний, Суслова моментально узнала, что я видел Гольдовского, и в ряде бешеных писем потребовала пересылки себе вещей своих; тщетно я плакал, все приняли во мне участие и просили ее успокоиться… напрасны были личные обещания. С этих пор я более ее не видел.
Мирно она села (в Брянске) в поезд, я ее усадил; и из Москвы получил письмо, что больше ее не увижу… С товарищем – учителем Николаевым, у коего я крестил дочь Татиану (служит теперь в Касимове, Василий Николаевич), как с простым, добрым и не осуждающим человеком – я советовался, что делать. Он знает всю историю. Вместе писали мы письма; ничего не вышло.
«Я женился на ней на 3-м курсе университета, – сообщает о Сусловой Розанов; – она уехала от меня, влюбившись в молодого еврея, через 6 лет нашей жизни, и жива еще – живет в Нижнем, в своем доме». Затем в деловой справке для канцелярии Синода по личному семейному вопросу Розанов сообщает о своей первой жене (говоря о себе в третьем лице): «Аполлинария – урожденная Суслова, в замужестве Розанова, уехала от В. В. Розанова в 1886 году, имея поводом к сему то, что ее муж, вопреки обещанию ей, виделся с неким молодым евреем Гольдовским, заведывавшим раздачею его книг по магазинам; она же, по всем данным, влюбясь в этого Гольдовского и не найдя в нем сочувствия себе, неслыханно его преследовала и путем невыразимых ссор заставила и мужа разорвать с ним всякое знакомство. Гольдовский этот, из прекрасной еврейской семьи и прекрасный молодой человек, был самою Сусловой приглашен к Розановым гостить на лето. Вообще, это была одна из чудовищных по нелепости выходок Сусловой».