Князь Куракин, зная, что Петербург озабочен включением Ольденбургского герцогства во Французскую империю, писал графу Румянцеву о том, что он высказал новому министру иностранных дел Гюг-Бернару Мааре, бывшему адвокату, редактору газеты «Монитёр», ныне герцогу Бассано, свое новое предложение – «отдать герцогу Ольденбургскому часть Варшавского герцогства, присоединив Эрфурт с округом к Саксонии». Но и это предложение не удовлетворило обе империи.

Ни один из императоров не хотел сделать первый выстрел по недавнему союзнику. Наполеон, выступая в Тюильри на большом банкете, в день своего рождения 3 (15) августа 1811 года, обращаясь к князю Куракину, сказал:

– Вот уже шесть месяцев, как мы ведем переговоры, а дело не подвинулось вперед ни на шаг. Шесть месяцев прошло с тех пор, как я предложил вознаградить герцога Ольденбургского. Позволяя производить контрабанду в своем владении, он явно нарушал свои обязанности ко мне, протектору Рейнского союза. Я мог бы, на основании старинного германского права, отнять у него владение. Стоит ли небольшое герцогство, приносящее полмиллиона франков дохода, того, чтобы из-за него ссорились великие державы, находившие столь много выгод в дружественных связях между собою? Несколько уже раз я просил вашего государя, чтобы он сам назначил вознаграждение за герцогство где-либо в Германии, но не могу приписать его молчания ничему, кроме видов на приобретение Данцига или части герцогства Варшавского. Но я не уступлю ни шага земли, принадлежащей владению, которое обязано мне своим существованием. Несмотря на все ваши уверения, господин посол России, Россия стремится овладеть им, но я не дам в Польше ничего…

После многих слов, которые читателю уже известны из описания других эпизодов, Наполеон сказал:

– Император Александр и граф Румянцев будут отвечать пред лицом света за все бедствия, могущие постигнуть Европу в случае войны… Легко начать войну, но трудно определить, когда и чем она кончится… Напишите вашему императору о всем, что от меня слышали. Я уверен, что он обсудит, как следует, общее наше дело (Куракин – Александру I, 3 августа 1811 года).

Узнав это из письма князя Куракина, император Александр поручил графу Румянцеву написать во Францию, что выступление императора Наполеона не охладило близких отношений России и Франции, нет, Россия не желает приобрести ни Данцига, ни части Варшавского герцогства, Россия желает мира и благополучия для своей страны и для всей Европы. Князь Куракин тут же передал содержание этой депеши императору Франции.