В зале находились лишь официантки, не обратившие на них никакого внимания.
— Ничего, — хозяйственно огляделся Вячеслав. — Главное, у женщин на виду и
Подошел, однако, мужчина.
— Первого нет, из напитков могу предложить сухое вино, — бесстрастно проговорил он.
— А что на второе? — спросил Вячеслав.
Официант откровенно скучал.
— Только зразы и бифштекс.
Вячеслав вконец разошелся.
— Ты слышишь, Женя, что нам предлагают — бифштекс. А позвольте спросить, с корочкой или обваленный в сухарях.
— Какая разница? — насторожился официант.
— Большая. С корочкой обычно предпочитают нахимовцы, а с сухарями те, ну как их, что в свисток турчат.
— Боцмана́! — встрепенулся официант. — Вы боцман? — и сразу сник, — а у нас ни корочки, ни сухарей, одна подлива.
Евгения, не выдержав, прыснула.
Вячеслав остановился на зразах, салате и вине. Вино Евгении понравилось. Бледно-зеленое со вкусом шампанского. На этикетке парил журавль, увенчанный медалями… Мясное было недосолено и пережарено. Салат горчил.
— Никогда не думай о том, что ешь и кого любишь, — высказался Вячеслав.
На сцену вышли рослые парни с музыкальными инструментами. Они шумно рассаживались вокруг колеса штурвала. Потом появилась смуглая молодая женщина с распущенными ниже плеч волосами. Евгении не понравилось ее присутствие. Женщина нахально расхаживала по сцене в длинной с разрезом юбке, поглядывая на Вячеслава.
«Мне то что́?» — злилась Евгения, но, не выдержав, сказала, натянуто улыбнувшись:
— Не отвлекайся, Слава, ты все же с дамой.