Через пару дней мы уезжаем из Цзяюйгуань. Полтора часа мы трясемся в чреве поезда на северо-запад, а потом он изрыгает нас в небольшом городке Юймэнь. Здесь есть всего несколько улиц и немного старых домов. Мы направляемся в отель, где я оставил свою кабутце. Он стоит на окраине города, повернувшись спиной к пустыне.

– Как ты думаешь, мы найдем здесь огурец? – спрашивает Рубен, и я отвечаю:

– Конечно, – хотя я и сам сомневаюсь в этом.

«Огурец» – это название мы придумали для трехколесных грузовых велосипедов, на которых многие крестьяне перевозят свои товары. Два года назад, когда Рубен был у меня в гостях, мы купили себе такой и мотались на нем от Ханчжоу до Шанхая. Велосипед был зеленый, как лягушка, и за шесть дней, пока мы на нем катались, ломался шесть раз, такой нам попался огурец.

Поиски проходят тяжело. Хотя в Юймэнь и есть рынок сельскохозяйственной техники и машин, но он запрятан в пыли одного из задних дворов, и выбор там маленький. К тому же все стоит дорого.

– Может, нам стоит оставить эту идею? – говорит Рубен, угрюмо оглядываясь по сторонам. Я-то знаю, он хочет идти пешком.

– Я обещал папе, – объясняю я. – Расстояния нам предстоят немаленькие, погода стоит жаркая, а ты не привык к долгой ходьбе.

Перед нами стоят два продавца, показывают грузовой велосипед и вопросительно смотрят на нас. На головах у нас соломенные шляпы. Это тоже по совету отца, это солнце его беспокоит.

– Это вообще не настоящий огурец, – недоволен Рубен, тыча пальцем в шаткое средство передвижения.

– Почему же?

– Он голубой, а не зеленый.

Мы покупаем голубой огурец за четыреста юаней. Я сажусь в кузов, и Рубен везет нас по городу. Люди смотрят нам вслед еще более удивленно, чем обычно. В супермаркете мы покупаем набор для бадминтона и в подарок получаем два арбуза. Мы возвращаемся в гостиницу, ложимся на кровати, едим йогурт и смотрим диски.

– Давай договоримся, – говорю я, – если в пути ты почувствуешь себя нехорошо или захочешь отдохнуть, ты сразу мне скажешь об этом, и мы поедем в гостиницу. О’кей?

Он кивает.

– Наслаждайся, – говорю я ему, – завтра будет жарко и пыльно, а у нас не будет белого постельного белья.

Он смеется. Я по его глазам вижу, что он не хочет больше смотреть сериалы. Ему нет дела до договоренностей, он хочет в пустыню.

На следующее утро мы привязываем кабутце к голубому огурцу. Мой отец звонит и говорит взволнованным голосом:

– Берегите себя, мои сыновья.

Я решил не говорить ему, как мы переутомились, потому что всю ночь смотрели сериалы. Несколько сотрудников гостиницы стоят у входа и наблюдают, как мы собираемся. На прощание мы машем им шляпами, а они смеются. Мы решили не связываться с главной дорогой, а двинуться через деревни.