Не успели мы изучить меню и заказать напитки, как Вальтер Беньямин бросил на меня сквозь очки несколько настойчивых взглядов, словно ожидал от меня какой-то обязательной, но уже запоздавшей реплики… Наконец он спросил у меня в некотором возбуждении: «Вы ничего не заметили?» «Мы еще ничего не съели, – сказала я. – Что я должна была заметить?» Он вручил мне меню и застыл в ожидании. Я снова изучила список блюд, но мне ничего не бросилось в глаза. Тут он утратил всякое терпение. «Вы не обратили внимание на название ресторана?» Я взглянула на меню и увидела, что ресторатора зовут Арну, о чем и сообщила Беньямину. «И что, – продолжил он, – эта фамилия вам ни о чем не говорит?» Я почувствовала себя неловко: этот экзамен был мной явно провален. «Вы не помните, кто такая Арну? [Мадам] Арну – так звали возлюбленную Фредерика в «Воспитании чувств»! Лишь после супа он оправился от разочарования, испытанного по моей вине, и само собой, темой нашего разговора за обедом в тот день стал Флобер[477].
Не успели мы изучить меню и заказать напитки, как Вальтер Беньямин бросил на меня сквозь очки несколько настойчивых взглядов, словно ожидал от меня какой-то обязательной, но уже запоздавшей реплики… Наконец он спросил у меня в некотором возбуждении: «Вы ничего не заметили?» «Мы еще ничего не съели, – сказала я. – Что я должна была заметить?» Он вручил мне меню и застыл в ожидании. Я снова изучила список блюд, но мне ничего не бросилось в глаза. Тут он утратил всякое терпение. «Вы не обратили внимание на название ресторана?» Я взглянула на меню и увидела, что ресторатора зовут Арну, о чем и сообщила Беньямину. «И что, – продолжил он, – эта фамилия вам ни о чем не говорит?» Я почувствовала себя неловко: этот экзамен был мной явно провален. «Вы не помните, кто такая Арну? [Мадам] Арну – так звали возлюбленную Фредерика в «Воспитании чувств»! Лишь после супа он оправился от разочарования, испытанного по моей вине, и само собой, темой нашего разговора за обедом в тот день стал Флобер[477].
В конце сентября Беньямин в сопровождении двух марсельских знакомых, уроженки Германии Хенни Гурланд и ее сына-подростка Йозефа, отправились из Марселя на поезде в сторону испанской границы. Перспективы легального выезда из Франции выглядели нулевыми, и Беньямин отважился на попытку нелегального проникновения в Испанию; далее он надеялся добраться через Испанию до Португалии, а там сесть на корабль, идущий в США. В Пор-Вандре к ним присоединилась Лиза Фиттко, молодая (ей был 31 год) политическая активистка, ранее жившая в Вене, Берлине и Праге; ее мужа Ганса Беньямин знал по лагерю в Вернуше. Фиттко едва ли можно было назвать профессиональным проводником, но она очень тщательно изучила все пути к бегству. При помощи описания, полученного от мэра городка Баньюльс-сюр-Мер, соседствующего с Пор-Вандром, она могла бы пробраться по тропинке, ведущей через отроги Пиренеев, в испанское приграничное местечко Портбоу. Из соседнего Сербера в Портбоу вел более прямой путь, которым воспользовались многие беженцы, чтобы выбраться из Франции, но об этом маршруте прознали вишистские