На том и порешили. Прошел редсовет. Прискакала Г. Шергова — то же! Но подошел Мелетин:

— А вот та сторона коридора имеет другое мнение.

— Кто?

— Сам.

Только потом, стоя у Манежа на красный свет, я увидел белый «Мерседес-7777», полный возбужденных людей, а за рулем Нонну Щелокову — улыбка, ликование от уха до уха — и понял: Андропов.

* * *

Я захожу в комнату, где на кровати лежит один из моих учеников. Перед ним — деревянная стена, рядом с ним — ящик гвоздей «сотка». Стена вся утыкана брошенными, как ножи, гвоздями.

— Портишь имущество? — сказал я.

— Порчу, — сказал он, продолжая метать гвозди.

* * *

Врачи — как поэты — ревнивы, но обсирают друг друга посерьезней.

* * *

Коля из группы захвата «Каскад». Ранение в голову. Пуля прошла под лобовой костью и вышла рядом с глазом. Вторая порвала перикард сердца. Были и еще ранения. «Никто не думал, что я выживу. Жене сказали — один шанс на тысячу. Если будет жить — слепой и обездвиженный. Жена в тот же день побежала в загс и развелась». Коля выжил. «Но это — тяжелей пули», — сказал он.

* * *

Женя приехал и сказал: «Херово, Юра, херово».

* * *

— Твой так определил: «Если думают о стране и партии — назовут Михаила Сергеевича. Если думают, как бы зажать все и дальше, — Гришку. Если думают о своей колбасе — завгара».

* * *

Грузин:

— На первую залезаю — устаю. На вторую — уже голова кружится. На третью — сознание теряю.