С каждым человеком у Бога есть своя особая беседа. Всякое сердце человеческое создано Богом втайне от других. Но о чем может говорить отец духовный? — Никто из благоразумных отцов не скажет: «Я совершенный!» Но все равно на каждом духовном отце лежит долг говорить о том, что ему дано: что знает духовник, то и говорит. И о чем приходится говорить? — О том, что всякое проникновение в глубинные слои Божественного бытия связано с великим страданием всего нашего существа и прежде всего нашего духа. И когда новоначальным говоришь об этом страдании проникнуть в познание извечного Бога, то они изнемогают. Но все-таки я продолжаю говорить вам с молитвой к Богу, чтобы жажда любви к Нему и познания Его все возрастала. К этому сознанию относятся слова: «Блаженны нищие духом» (Мф. 5:3).

Творя бытие человека по образу Своему и по подобию, Бог повторяет Себя. Нет другого начала в безначальном бытии, кроме нашего Бога, открывшегося нам. Все едино, и Он единое Начало и Принцип всего. Так, чтобы проникнуть в это таинство спасения нашего, я просил вас усердно молиться друг за друга и реализовать в нашем маленьком кругу то, о чем говорит Господь, имея в виду всего Адама: «Да будут все едино, как Отец, и Сын, и Дух Святый едино суть».

Когда мы серьезно хотим использовать данную нам жизнь и разумно совершать путь нашего монашеского подвига, необходимо, чтобы сердце наше жаждало Бога. И эта жажда Бога отвлекает внимание наше от маленьких деталей повседневной жизни во плоти. Духом нашим мы все время заняты Богом.

Забота наша — без греха сохранитися в сей час, в сей день, в сию ночь.

Моя брошюра о монашестве кончается словами Григория Богослова, что человек рождается от отцов по плоти — это первое рождение. Потом он рождается в Боге. И третий период, по словам сего великого святого, — когда человек сам становится своим отцом. «Стать своим отцом» значит — стать ответственным за всякое свое движение, за всякое слово. [250] Если нам поставлено как заповедь и задание, «любить ближнего, как собственную нашу жизнь», то как мы можем обидеть брата или сестру грубым словом?

Вы помните по книге моей, что когда я сказал блаженному старцу Силуану:

— Я жалею, что у меня мало сил (да, я был болен малярией) заниматься богословием.

А он ответил:

— Вы почитаете это за великое дело? Велико только одно — смириться, ибо гордость мешает любить. [251]

Так, когда мы любим, отбросив всякую гордость и заботясь о нашей общей жизни, тогда от малой группы мы перешагиваем внезапно ко всему человечеству, ко всему Адаму. Эта ступень необходима для нас. В моем «завещании» я говорил вам, что общежитие есть самая удобная дорога ко спасению — даже с богословской точки зрения. Но когда мне дано бывает от Бога любить ближнего и молиться за него, тогда я реально ощущаю в себе присутствие Духа. И Он любезен нам. Мы отдаемся Ему всецело, без сопротивления. И Духом Своим Господь ведет нас к молитве за всего человека.