Исходной причиной того, что я отправился в математическое путешествие, несомненно, было стремление уклониться от нудной и тяжелой работы. Возможность не заниматься бездумным трудом казалась ленивому подростку очень привлекательной. Я благодарен своему учителю математики, который не заставлял класс заниматься монотонными повторениями и вычислениями, а показал, что математика – это искусство находчивого мышления. Но оглядываясь назад, я также начал замечать, что в самой сути шорткатов содержится некий парадокс.

Работа математика – находить новые способы рационального мышления, но само изобретение таких шорткатов – дело нелегкое. Занятия математикой все равно требуют многочасовых размышлений над каждой задачей – размышлений, которые, как кажется в течение долгого времени, не дают никаких плодов. Но потом внезапно возникает понимание, происходит открытие шортката через запутанные заросли задачи. Однако без долгой медитации и беспорядочных записей в блокноте мне не удается дойти до такого озарения. Именно его, восторга момента «эврики», я и жажду. Его обещает открытие секретных путей, шорткатов, позволяющих справиться с задачей.

В конце концов я понял, что посвятил себя искусству шорткатов вовсе не из лени. Почти что ровно наоборот. Наибольшее удовлетворение приносит именно трудная работа по поискам шорткатов.

Оказавшись у подножия горы, можно подняться на ее вершину на вертолете. Это позволит насладиться видами, но, как объяснил мне Роберт Макфарлейн, с точки зрения альпиниста это делает восхождение бессмысленным. Удовлетворение приносит подъем на вершину, требующий тяжкого труда. Каждый его шаг, «пока наша плоть не станет прозрачной».

Я помню разговор об интеллектуальных трудностях преодоления великих нерешенных задач с одной исследовательницей, занимающейся физикой в Гарварде. В какой-то момент она предложила мне нажать на воображаемую кнопку, которая даст ответы на все вопросы, над которыми я работаю. Когда я уже потянулся, чтобы нажать на нее, моя собеседница схватила меня за руку: «Вы уверены, что хотите этого? Разве это не лишит вашу работу интереса?»

Сходные опасения высказывала и Натали Клейн. Если бы существовал шорткат к игре на виолончели, это, возможно, делало бы занятия музыкой менее привлекательными. Экстаз, связанный с достижением состояния психологического потока, порождает сочетание мастерства с трудностью задачи.

Один из моих любимых голливудских фильмов – это «Умница Уилл Хантинг», отчасти потому, что в нем есть одно из первых в популярной культуре упоминаний Филдсовской медали – «Нобелевской премии для математиков». Но, кроме того, этот фильм показывает, как важны долгие часы работы над задачей, приводящей в отчаяние своей трудностью, в качестве прелюдии к открытию шортката к ее решению. Главный герой фильма, уборщик математического факультета MIT, которого играет Мэтт Деймон, видит написанную на доске задачу и сразу понимает, как ее решить. Пришедших на следующее утро профессоров математики потрясает его решение, наспех набросанное на доске. Но в конце концов персонаж Деймона не становится математиком.