Тут Бык вспомнил.

— Господин барон, а девушка!

— А что — девушка? Она жива, здорова.

— Вы ее отпустите со мной? Она моя невеста.

— Вот так! — сказал Тычку Егор, кое-что сообразивший. — Ах вы, миленькие… Я вернусь, Дон, и мы все обсудим.

Дон остался один, а Тычку Егор отправился в радиорубку, где отстучал кодированную телеграмму Суви Сайду: "ДЕЛО ГОТОВО — СОЮЗ ПРЕКРАЩЕН ПО ДОГОВОРЕННОСТИ — Я ТВОЙ ДОЛЖНИК — ПРИВЕТ И УДАЧИ МИСТЕРУ ХОНЭДЕ". Затем барон перебросил стенограмму суда из накопителя регистратора в архиватор рации и запустил программу. Позор, думал Тычку Егор. Но казнь невиновного — по любым законам — отяготила бы честь расы несравненно большим позором, тяжким тем более, что он остался бы неведомым никому… Барон уже начал сочинять речь для токовища баронов, — раз и навсегда следует запретить скорую месть, не слишком ли часто приходится к ней прибегать?.. Очень интересный и глубокий философский вопрос — позор убийства невинного, и насколько он тяжелее позора невоплощения мести вообще… И попа Ефимку непременно пригласить на толковище, злостного теолога…

Впрочем, у монеты есть еще и реверс: цыгане уже давно как пытались то ли украсть, то ли купить «конвой». Вот и свершилось. Тычку Егор предвкушал изумленную радость в стеблоглазах и триумфальное скрежетание клешней по жвалам высоких баронов, когда он представит им ключи от новенького штурмовика, целенького, ничейного и бесплатного. Тычку Егор успел давеча просмотреть спецификацию «Калигулы» — загрузка системных ресурсов — 95 процентная, а амортизация — меньше одного! Так что скорбь быстро сменится у баронов большим торжеством.

Ссажу артиста обратно на «Скорпиона»… А если «Скорпион» тоже привести к гнездам?.. Да еще грузовик — пустой, но тоже денег стоит… А артиста куда? И девку? Эх, миленькие, не все так хорошо, как нам хотелось бы…

И тут, подкравшийся сзади, так, как умеют это делать только жмеринцы, Бык шарахнул барона по затылку тем самым кулаком, в который были сжаты те самые пальцы, которые несколько минут назад своим прекрасным шевелением заставляли барона плакать и смеяться.

Тычку Егор ткнулся бородой в пульт, не успев ничего подумать.

(Документ 26)

Дарогой барон!

Мне невыносимо больно, но мне, пришлось это сделать. Извените меня великадушно. Я не волен Вам обяъснить обстоятельства, заставивовшие меня совершить столь паскудный поступок. Надеюсь, что в малой степени Вас утешат призы — я великадушно дарю Вам «Скорион» и пристыкованный к ней грузовик. Код доступа к управлению станции — такой-то. Простите, барон, вы благороднейший человек и цыган, добрую память в Вас я сохраню навсегда. Прощайте и проч.