Старик сосредоточенно жевал кашу, и Богдан сел рядом с Денни.

— Страшно было видеть его там, на небе, — сказал тот. — Да.

— Я прямо перенервничал. Зря это он. — Да.

На полу валялись ошметки вчерашнего Самсонова скафа. Богдан поднял его, осмотрел лацканы. Синего техноса там больше не было.

— Китти, вы на Самсоне никаких техносов не нашли?

— Нет. — Она показала на парившую над крышей внукоровскую пчелу. — Кроме этой, не видели ни одного.

Тот, синий, мог запросто спрятаться где-то под листьями.

— Хьюберт, — позвал Богдан, взяв в руки пояс Самсона.

— Я не Хьюберт, — ответил пояс. — Я терминал Хьюберта с ограниченными личностными свойствами и номинальным запасом знаний. Контакт с Хьюбертом — прим я потерял сегодня в 2.21.

— Твое счастье. — Богдан бросил пояс и сказал Денни: — Видал, как Кейл полез в драку за Хьюберта? Вот не думал, что он так любит пастовика. Чего ты? — спросил он, поймав оценивающий взгляд Китти, но та уже отвернулась и вытирала Самсону слюни. — Что там такое с Кейлом и Хьюбертом?

— Богги, ты? — прошамкал старик. — Поди сюда, я тебе что-то скажу.

Меган и Китти убрали поднос, губки, щетки. Богдан сел на койку, взял Самсона за руку.

— Сегодня я узнал кое-что, парень.

— Да, наверное.

— Я узнал, что трудно убить себя, когда на самом-то деле тебе хочется жить.

— Я тебе мог сразу это сказать.

— Правда? — Глаза Самсона пытались сфокусироваться на мальчишеском лице. — Не думаю, Богги. Ты даже повзрослеть пока не сумел — что ты знаешь о смерти?

3.2

3.2

Мэри казалось, что Фред радуется ее новому назначению не так сильно, как хотелось бы ей. Когда купол сгорел и светящийся пепел осыпался вниз, она сразу отправилась домой, чтобы подготовиться к долгожданной работе. Заказала красивый сине-коричневый комплект (не форму — евангелины форму не носят), изучила расписание поездов, отыскала все, что имелось на ВДО относительно клиники Рузвельта. Информация оказалась немногочисленной: эксклюзивная лечебница для аффов чуралась рекламы.