— А что же тогда мы? — спросил Чистотец.

— Психоактивные препараты, разновидность сложных биопрограмм, которые я изобрел. Это эксперимент для перепрограммирования меня самого. Все мои попытки побороть АППАРАТУС пошли прахом. Проблема заключается в том, что его вирус проник в меня самого. Я пытаюсь выиграть войну, ведя последнюю битву в собственной голове, в собственном мозгу.

Лицо Мэгги перекосилось от гнева.

— Вы говорите, я какая-то там таблетка?

— Скорее средство глубинной терапии сознания. Считайте себя конструктом, персонажем.

— Пирсажем? Как в кино?

— Почему нет? Верит же Шериф, что когда-то был персонажем телесериала. Кинозвездой.

— Но я был не просто персонажем, но еще и реальным человеком, — парировал Брубейкер.

— Я думал, раз став звездой, никогда не перестаешь ею быть, а?

— Ну…

— Откуда мне знать эту фразу, если не я вас придумал?

— И в какой же сказочке я персонаж? — взвилась Мэгги.

— Вы — голос необразованного, но проницательного и трезвого прагматизма. Вы — гуляш с картофельным пюре, болты и гайки, Мать-Земля в обличье уличной беспризорницы.

— Но откуда у нас тогда воспоминания? — спросил Шериф.

— Блаженный Августин сказал, что реальность таится в памяти. Я дал вам ровно столько, чтобы вы верили в собственную реальность. Вот как измеряется действенность лекарства. Я знаю, что оно сработало, потому что сейчас мы ссоримся.

— Мы еще даже не начали, мистер, — подняла повыше обрез Мэгги.

— Давайте попробуйте, — пожал плечами Юла. — Тело перед вами — не более чем конструкт. Если спустите курок, конструкт среагирует как обычное тело, но это ровным счетом ничего не значит. Я вне данной системы, или, точнее, вы — внутри меня. Почему бы вам не застрелиться и не посмотреть, что получится?

— Тогда чего вы побледнели, когда я на вас пушку наставила?

— Это только видимость, — улыбнулся Юла. — Для поддержания иллюзии конструкт будет вести себя в точности как обычный человек.

— Хватит, мистер. Думаете, у меня кишка тонка вам голову снести?