Оливер положил пистолет на расстеленный на подоконнике лоскут материи.

— Я только один раз стрелял из него. Если я и попал в цель, то по чистой случайности.

— Я уже понял. Сколько тебе лет, сынок? На вид ты должен вот-вот закончить школу, а не таскаться следом за пройдохой Гарри Стейвом.

— Меня выгнали из школы сразу после того, как мое имя внесли в список тех, кто должен постоянно отмечаться в полицейском участке графства.

— Понятно, — ответил священник. — Выходит, в твоих жилах течет немного дикой крови, я угадал? Это плохо. В наших краях колдовского тумана совсем немного. Сдается мне, он плохо смешивается с токами земли и газом, на котором сидим. В Шэдоуклоке скорее умрешь от того, что легкие почернеют от копоти, чем от гиблого тумана.

— Значит, поэтому вы и живете здесь? — удивился Оливер.

— Я живу там, где нужен людям, — ответил священник. — Я уже слишком стар, чтобы бояться тумана, мой мальчик. Слишком стар, чтобы успеть дожить до изменений, если бы это коснулось меня. Кроме того, все мы в один прекрасный день умрем, если не от тумана, то отчего-то еще.

— А зачем вам нужно было привозить джин горнякам?

— В твоих словах мне слышатся меркантильные рассуждения Гарольда Стейва, — ответил старик. — Существует много разновидностей преступлений. Например, в Шэдоуклоке нет комиссий по делам бедняков, которые помогали бы этим несчастным в трудные минуты их жизни. Шэдоуклок — горняцкий город. Если ты не трудишься на рудниках, то губернатор не допустит, чтобы ты занимал ценное жизненное пространство. Тебя тут же заменят на кого-то более нужного, более трудоспособного и ценного. В Шэдоуклоке лучше быть здоровым и никогда не получать увечий и не болеть.

— Вы рассуждаете как настоящий карлист, — заметил Оливер.

— Ты не первый, кто мне это говорит, — согласился священник. — Но если быть до конца честным, то следует признать: в «Обществе и общем деле» не сказано ничего нового по сравнению с тем, о чем в свое время уже поведал какой-нибудь пророк. Люди — вот и все, что имеется у людей. Мы должны всегда искать друг друга.

До Оливера неожиданно дошла суть того, чем всю свою жизнь занимался этот старик.

— Вот почему вы занимаетесь контрабандой! Заработанные неправедным путем деньги нужны вам для того, чтобы помочь семьям, о которых следовало бы заботиться совету по делам бедняков.

— Потише, сынок! Государству вряд ли придется по вкусу, если оно узнает о том, что у меня имелась система двойного налогообложения, и я проворачивал свои дела прямо у них под носом.

— Но ведь Гарри каким-то образом обо всем узнал.