Деньги больше не нужны – нет необходимости в дорогой нанотерапии, нет больше бабушки. Можно плюнуть и ничего не делать.

Тебе же наглядно продемонстрировали, что с тобой станет.

Они угрожают, но что они смогут сделать?

Всё, что угодно. Ты для них не более, чем муравей, надеющийся убежать от раскаленного, сфокусированного лупой в руках мальчишки солнечного света.

Секунду подумав, Лёшка стянул с себя мокрые трусы, натянул валяющуюся кучей на стуле одежду и, миновав длинный, полный каких-то людей коридор – старая питерская коммуналка – вышел на улицу.

Это центр, канал Грибоедова совсем недалеко. Конечно, именно здесь и жила Светка. Только в гостях у неё Лёшка раньше не был.

Лёшку мутило, и очень хотелось пить. В рюкзаке что-то призывно булькало, он расстегнул молнию и нашарил внутри ополовиненную пластиковую бутыль водки. Открутил крышку, принюхался. Тошнотворный спиртовой запах был противен и манил одновременно.

Лёшка отхлебнул из горлышка пару глотков. Горло обдало жаром, Лёшку едва не вырвало. Но он поднес бутылку ко рту и глотнул еще несколько раз.

Пить всё равно хотелось, но спустя несколько минут жизнь стала казаться не столь безнадежным мероприятием. Лёшка снял с плеча рюкзак и собирался выпить еще, но, приложив немалые волевые усилия, доставать бутыль не стал.

Сетевого сигнала не было нигде. Ни на канале Грибоедова (впрочем, в этих краях сеть отключалась частенько), ни на набережной Невы, ни на Дворцовой площади. Из разговоров на улицах Лёшка понял, что сеть отключили по всему городу. Или даже по всей стране, хотя в наличие устойчивого сетевого сигнала где-нибудь в Челябинске Лёшка никогда не верил.

В большинстве рассуждений на тему сети явственно ощущались нотки паники. Отключение давно ставшего частью обыденной жизни сервиса, только-только начавшего возрождаться в былом масштабе, наводило на мысли о приближении новой Катастрофы. Не важно, где она произойдет: на Земле, в космосе или внутри самой сети, перевернутой очередными тритонами. Что бы ни случилось, простым людям это событие не сулило ничего хорошего.

Лёшка не смог бы сказать, с какого перепуга решил, что в странном баре «Три медведя» обязательно должен присутствовать сигнал. Вроде бы он ничего такого и не решал, просто ноги сами вывели на широкий проспект, застроенный однотипными жилыми многоэтажками, в цокольном этаже одной из которых и примостился тот самый бар.