Энджи вспомнила деку, которой обычно пользовался Бобби, ту, которую он увез с собой, – серую заводскую «Хосаку» с немаркированной клавиатурой. Дека профессионального ковбоя. Он настаивал, чтобы она была с ним повсюду, хотя это и причиняло множество неприятностей на таможне. Зачем, удивилась она, он купил «Оно-Сэндай»? И почему бросил ее? Энджи сидела на краешке кровати. Вынув деку из ящика, положила ее себе на колени.

Давным-давно, еще в Аризоне, отец предостерегал дочь, советовал ей не подключаться к матрице. «Тебе это не нужно», – говорил он. Она и не подключалась, поскольку киберпространство просто ей снилось, как будто переплетение неоновых линий матрицы всегда ждало за сомкнутыми веками.

«Там нет никакого там». Этому учили детей, объясняя им, что такое киберпространство. Ей вспомнились лекции улыбающегося наставника в административном центре научного городка, вспомнились бегущие по экрану картинки: пилоты в огромных шлемах и неуклюжих перчатках. Эта технология, пусть и примитивного с точки зрения нейроэлектроники «виртуального мира», давала человеку более полный доступ к системам истребителя. Пара миниатюрных видеотерминалов накачивала пилотов генерируемым компьютером потоком оперативных данных, перчатки вибротактильной обратной связи обеспечивали мир прикосновений, состоящий из рычагов и гашеток… С развитием технологии шлемы съеживались, видеотерминалы атрофировались…

Нагнувшись, Энджи подобрала набор тродов, встряхнула, высвобождая из клубка проводов.

Там нет никакого там.

Расправив на лбу эластичную головную повязку, она установила троды на висках – один из самых характерных человеческих жестов, а она делала его так редко. Потом нажала кнопку тестирования батарей «Оно-Сэндай». Зеленый – значит путь открыт. Теперь активировать деку. И спальня исчезла за бесцветной стеной сенсорной статики. Ее голова наполнилась стремительным потоком белого шума.

Пальцы сами наугад отыскали второй переключатель – и Энджи катапультировало сквозь стену статики в суматошную, тесную беспредельность, абстрактную пустоту киберпространства. Вокруг нее трехмерной сеткой развернулась в бесконечность яркая решетка матрицы.

– Анджела, – сказал дом спокойным, но не терпящим возражений тоном, – на проводе Хилтон Свифт.

– Служебный канал? – Она ела печеную фасоль с тостами у стойки на кухне.

– Нет, – доверительно ответил дом.

– Измени тон, – приказала она с набитым фасолью ртом. – И добавь озабоченности.

– Мистер Свифт ждет, – нервно протараторил дом.

– Уже лучше, – сказала она, относя тарелку и миску в раковину. – Но я хочу что-нибудь поближе к настоящей истерике.