Пацан вытаращился на меня. Я продолжил.

— Уронила в речку мячик...

— Оригинально, оригинально. Знаете, как-то просто. Но даже рифма сохранилась. Видимо наши языки имеют схожую структуру. Это редкость. Позволите мне? Что нибудь из бессмертного...

— Боже, Царя храни Сильный, державный Царствуй на славу...Царя храни!

Его видон был уморительным. Никодим встал и торжественно начал выть. Табун медведей оттоптал ему начисто то, что у нормального человека называется ушами. Но хрен с амвомна этого не замечал, и размахивал рукой с бокалом как певичка машет микрофоном. Поклонился и сел.

— Да, я заметил, немного не складно, как бы рифмы нет. Но знаете, я смотрю на вас, вроде такой же человек как и я!

— Уверяю вас, такие случаи бывают... Диву даешься. Внешность ничего не значит. Есть даже разумные насекомые и каменные истуканы, которые очень похожи на людей. Тут нужен специалист разбираться!

— Значить, мы друг для друга инопланетяне?

Никодим рассмеялся.

— Выходит что так. Ну давайте, чтобы развеять ваши сомнения, еще раз, что нибудь из великих поэтов, самых древних. Прошу...

У меня в голове закрутился мой небогатый багаж знаний по этой части.

— Да, вот помню из древней Ипатьевской, что ли рукописи. Там складно.

— Как ныне, взбирается Вещий Олег, отмстить неразумным хазарам...

Никодим почернел. Обхватив голову руками.

— Баран, это Пушкин, Александр Сергеевич!

Я даже не успел прореагировать на его оскорбление.

— Какой на хрен Пушкин? Я точно помню по истории, это из рукописи!

— Великий Русский поэт! Евгений Онегин, сказка о царе Салтане, Дубровский наконец!

— А да, еще Мцыри, сказ о попе и его работнике Балде.