— Или их купили, или там уже другие люди.

— Я вам верю, мэм.

«А что тебе еще остается?»

От снайперов Джезе уклониться сумеет. Даже сейчас, распаленный речью и чувствующий только толпу, он все равно остается великим хунганом. Он уловит опасность и не позволит себя убить. Телохранители тут же утащат его со сцены, и… и попадут в засаду. Все правильно: основной удар убийцы планируют нанести за сценой, когда внимание службы безопасности будет приковано к поиску снайперов.

— Пэт!

— Какого черта?! — Девушка ответила так резко, что Кимура вздрогнул.

— Мне сказали, он с вами, мэм, — насторожился дьякон.

— Пэт, что происходит?

— Приготовьте оружие.

— Да, мэм. — Дьякон извлек из спрятанной под рясой кобуры «дыродел». — В кого стрелять?

Патриция быстро оглядывала стоящих за сценой людей.

«В кого?»

Все — хунганы или мамбо. Все — на своей земле, под защитой духов Лоа. И это покровительство позволяет им прятать истинные чувства. Внутри закипает сила, руны сошлись в следующую последовательность, наполняют мощью, но против кого ее использовать?

— Пэт…

— Кимура, твою мать! Марш в угол и постарайся остаться в живых, понял?!

С площади донесся истошный визг.

— Началось!

Патриция ошиблась самую малость: Джезе действительно уклонился от выпущенных снайперами пуль, в последний момент ушел от всех четырех стволов, однако одна из них все-таки пробила Папе предплечье. Виной тому — благословляющий жест, который архиепископ не стал прерывать, даже почувствовав опасность.

Брызнувшая кровь и вызвала визг, уловленный всеми микрофонами сцены. Завопила дама из VIP-зоны, находившаяся так близко, что успела разглядеть даже рвущую священную плоть архиепископа пулю. Во всяком случае, именно так дама впоследствии рассказывала в многочисленных интервью.