«Кельнцы» еще не поняли, где враг. Их задача — спрятать Папу.
Двое последних убийц не обращают на бушующий вокруг хаос никакого внимания. И даже на то, что в них стреляли, что их товарищи уже мертвы. Двое последних убийц не спускают глаз с цели, и когда до «кельнцев» остается меньше десяти шагов, их «дрели» начинают плевать огнем.
Но руны уже сложились, руны уже отдали приказ, уже вплели в картину мира новую нить. Шипят от ярости духи Лоа.
«Дрели» плюют огнем с убийственной дистанции, но убийства нет. Пули, которые должны рвать на куски «кельнцев» и Папу, уходят в сторону. Пули поссорились с физикой. Духи Лоа шипят, изумленные тем, что кто-то распоряжается в их доме. Пэт улыбается. Черное лицо Таллера становится белым. Опомнившиеся «кельнцы» открывают ответный огонь, сметая неудавшихся убийц. Патриция тащит окровавленного Кимуру прочь. Таллер тычет в нее пальцем, что-то говорит охранникам, но умолкает на полуслове, чувствуя взгляд. Поворачивается.
Папа Джезе стоит, опершись на плечо верного Зума, и смотрит на Таллера. Секунду смотрит. Две секунды. Пять. Потом расталкивает телохранителей и возвращается на сцену. Фиолетовая сутана украшена пятнами красного, которое кажется черным, из пробитой руки сочится кровь, но голос тверд:
— Склоним головы, братья и сестры! Склоним головы в общей молитве!
Кажется, ему не нужны микрофоны. Кажется, он обращается к каждому. Кажется, что слова не способны остановить зарождающуюся панику, но это только кажется. Люди, которые суетились и кричали, напуганные, ошарашенные, не понимающие, что происходит, замирают. Поворачиваются к сцене. И умолкают.
— Обратимся к Иисусу Лоа, братья! Обратимся вместе!
Кровь льется из раны, но глаза обращены к небу. Проповедь должна завершиться молитвой, и Папа ее завершит. Завершит, чего бы это ему ни стоило, сколько бы еще снайперов ни оказалось вокруг, сколько бы еще убийц не подкрадывалось сзади. Его место здесь, и он не уйдет.
И люди орут. Орут как ненормальные.
* * *
Окончание африканских приключений прошло без накладок. Дальнейший путь беглецов оказался гладким, как хорошая гоночная трасса, и таким же извилистым. Однако были это не крутые повороты судьбы, а приятные виражи, на которых лишь немного сбрасываешь газ перед очередным скоростным участком.
Подчиняясь нехитрым указаниям Олово («За кустом налево». — «А теперь, кажется, направо, до дерева». — «До какого дерева?» — «Я скажу».), беглецы за пару часов добрались до вертолета, который и доставил их в Кейптаун. При появлении внедорожника пилот натянул наномаску и не снимал ее до конца полета — разумная предосторожность.