Возле входа в цех возникло столпотворение, и вскоре оттуда вытащили какое-то подобие человека, напоминающее обтянутый кожей скелет. Далеко не сразу Оливер опознал в этой немощи главного хулигана их небольшого городка, который вместе со своими дружками частенько нарывался на неприятности. Однако теперь эта неприятность оказалась немного серьёзнее, чем очередной выговор от директора школы, так что мальчик даже ощутил к нему некое подобие сочувствия.

– Я не виноват, – заплетающимся языком твердил Боб-младший, – не виноват! Этот ваш агент на самом деле оказался русским шпионом! Я всё правильно сделал, когда пытался его остановить! Смотрите, он убил настоящего агента!

Дрожащий палец указал на Пибоди, рядом с которым присел на одно колено Дауд. Шеф как раз щупал его запястье, а когда услышал эти нелепые обвинения, то лишь раздражённо дёрнул плечом.

– Он просто без сознания.

Впрочем, сходу отмахнуться от показаний даже такого ненадёжного свидетеля ему не позволила профессиональная гордость, так что он добросовестно обшарил карманы коммивояжёра, выудив оттуда… небольшой блестящий пистолет, комплект наручников странной конструкции, несколько приборов непонятного предназначения, а также удостоверение, развернув которое Дауд нахмурился так, что от его кислой физиономии стало не по себе всем присутствующим.

– Арлгла-а! – Внезапно «ожил» Пибоди, вцепившись в удерживающую его корочки руку шефа, который от неожиданности отпрянул в сторону, направив на торговца моментально выхваченный ствол.

Тот, впрочем, никак на это не отреагировал, продолжив издавать невнятную околесицу, но оно и не удивительно, ведь его челюсть оказалась скошена на бок, а во рту недоставало зубов. Оглядевшись и найдя взглядом сложенные рядом с ним вещички, он потянулся к чёрному цилиндру, похожему на пенал для ручек.

– Эй, не двигайся! – Скомандовал Дауд, однако Пибоди то ли его не услышал, то ли полностью проигнорировал.

Схватив предмет, он нажал на что-то с одного конца, и из другого тут же выскочила длинная тонкая игла, которую торговец без промедления вогнал себе в бедро. Послышался тонкий свист, словно стравливают воздух, который вскоре сменился мучительным воплем. Бедолага начал извиваться и барахтаться в пыли, да так резво, что даже шеф, человек далеко не робкого десятка, решил отойти от этого припадочного подальше.

– Может это, пристрелить его, чтобы не мучился? – Спросил Карвер, с опаской наблюдая за происходящим.

– Он сам с собой такое сотворил, видимо ему нормально, – неуверенно произнёс Симмонс, который тоже был бы не прочь как-нибудь прекратить эти дикие крики, от которых нутро завязывалось в узел.