— Дарина, расслабься, — усмехнулась я. — Второй раз я на эти грабли не полезу, уж поверь мне.

— Тебе надо показаться психотерапевту, — сухо отозвалась она, глядя на меня по-прежнему обеспокоено.

— Обязательно, — энергично кивнула я. — Как только разделаемся с этим мудаком, я с чистой совестью сдамся врачам, пусть поправят мне мозги. Но не раньше, — твердо закончила я.

Кажется, такая моя решимость ее успокоила, потому что она кивнула и вернулась на свое рабочее место.

— Хотела бы я с тобой поспорить по поводу сроков, — тяжело вздохнула она, пододвигая к себе монитор поближе. — Но увы, ты права целиком и полностью…

Некоторое время мы молча работали, а потом я услышала шумный выдох. Такие звуки от Дарины были… не типичны. Так что я немедленно подняла голову и уставилась на напряженную женщину.

— Что-то не так? — рискнула спросить я.

— Не то чтобы, — отстраненно отозвалась она, откинувшись на спинку кресла. — Но… Думаю, в ближайшее время Топоров наконец-то узнает, что мы под него копаем.

— Мне казалось, это вопрос времени, — осторожно заметила я.

— Да, ты, безусловно, права, но… Иди сюда и посмотри сама, — она аккуратно развернула монитор в мою сторону.

Оказалось, что Дарина как раз просматривала счета фонда и обнаружила большое пожертвование. Почти пятьдесят тысяч долларов — ничего себе сумма… Но интереснее всего было не это, а то, что деньги пришли с комментарием. И вот в нем и была вся загвоздка. Я сразу поняла, почему так напряглась Дарина.

«Если бы мы жили лет сто назад, я бы этому козлу арбалетный болт прямо в лоб влепил и еще бы плюнул сверху. Но так как времена у нас другие, надеюсь, вы посадите его на долгие годы».

У меня лично даже вопросов не возникло, о ком речь.

— Если знают те, кто нам сочувствует, — тихо сказала Дарина, — значит, скоро узнает и он. Алена, — она посмотрела на меня так серьезно, как никогда, — не ходи больше одна, хорошо? Я договорюсь с нашим охранником, Мироном, он будет привозить и отвозить тебя…

Самое интересное: мне не было страшно. Даже наоборот, появилось какое-то нетерпение, ведь наконец-то показалась финишная прямая. Да, до нее еще пилить и пилить, но видно же!

— Не стоит, — оборвала я Дарину. — Если Топоров захочет мне что-то сделать, он и в квартиру не побрезгует вломиться. И Мирон ничего не сделает, если даже рядом с кроватью на коврике ночевать будет. Давай сделаем по-другому.

— Слушаю, — склонила она голову набок.

— Запишем видео. Где я прямо скажу, что невиновна, что он меня оболгал, что я знаю кучу девушек, которые от него пострадали. И все в таком духе. И закончу тем, что собираюсь через суд добиться справедливости. Если он начнет мне угрожать, сольем видео в сеть. Ты же можешь сделать так, чтобы оно завирусилось?