Три человека, вышедших из дома, уже почти скрылись из виду. Они быстро шагали по противоположной стороне улицы в направлении ближайшей станции метро. Йаап разглядел девушку, которая его выставила, и тощего длинноволосого парня, который, скорее всего, и был Йенсом Одевальдом. А третьего человека по его габаритам Клаузен узнал бы и безлунной ночью.

* * *

Бен бросил взгляд на цифровое табло у входа в метро — вместо конкретной информации оно показывало бессмысленное нагромождение букв. Вокруг так же бессмысленно суетились люди.

— Транспортные предприятия попали под атаку, — сказал он. — О метро можно забыть.

— Боже мой! — простонал Йенс. — Вы вообще понимаете, кто виноват в этом беспределе?

— Прекрати ныть! — закричала Маттэа. — По крайней мере, у копов сейчас есть занятие поважнее, чем разыскивать нас.

— Я бы не рассчитывал на это, — ответил Йенс. — Мы для них теперь государственные преступники!

— Есть один недорогой отельчик, где посетителям не задают ненужных вопросов, — сказал Бен. — Мы можем скрыться в нем на пару дней и придумать, что делать дальше.

— А я всегда мечтала побывать в Южной Америке, — предложила Маттэа.

Бен не мог понять, что это было — сарказм или мечта о новой жизни под пальмами. В любом случае, покинуть страну будет непросто. Бена уже, скорее всего, объявили в международный розыск, и, вероятно, его друзья скоро тоже появятся в сводках. Йенс был прав: он здорово их подставил, заявившись к ним без приглашения.

Они покинули станцию метро и направились на юг, по улицам, заполненным сигналящими машинами и оживленно беседующими людьми. Бен услышал обрывки разговоров, из которых следовало, что организатором беспорядков считали АТР. В некотором роде это было верно, хотя они и не специально обрушили систему.

Он до сих пор не понял, что именно произошло. У него было два возможных объяснения. Странный вирус вполне мог быть логической бомбой, спроектированной для вывода из строя коммуникационных сетей по всей стране. Такие кибербомбы разрабатывались всеми секретными службами мира. В случае войны первые секунды решали, у кого останется информационная структура и кто сможет задействовать войска согласно плану. Если дела обстояли так, то Бен с Маттэа невольно подожгли фитиль этой «бомбы».

Однако это было маловероятно. Более правдоподобной ему казалась другая версия. Вирус был шпионской программой, создатель которой любой ценой хотел избежать разоблачения, поэтому встроил в него механизм саморазрушения: стоило кому-то проникнуть в центральную систему, вирус рассылал сигнал тревоги, по которому его клоны самоуничтожались вместе со следами своего пребывания. Такая реакция была возможна только в случае удаления всех зараженных программ и файлов — запускалось что-то вроде команды «R42E». В итоге происходил полный сбой системы, потому что удалялись нужные для работы компьютера программы. Возможно, та комбинация букв и цифр, которую они ввели, была воспринята как команда к самоуничтожению. Если вирус распространился на большое число компьютеров и всем его экземплярам пришлось самоуничтожиться, то становилось понятно, чем был вызван окружавший их хаос.