– Но затем мой клиент решил, что хочет с ней откровенно поговорить. Он узнал, что в новом году его переведут в тюрьму открытого типа в Арчвиле. Во-первых, за хорошее поведение с момента последнего эпизода, а еще он указал в прошении, что в Арчвиле дальнему родственнику будет проще его навещать. Сотрудники тюрьмы были в курсе его проблемных отношений с родней. Перевод оказался нам на руку, потому что Арчвиль находился близко от места жительства Элисон.

Голос Боулса дрогнул, будто ему не хотелось рассказывать дальше.

– В колледж, где она работала, принесли объявление о вакансии преподавателя рисования в тюрьму. Еще мы… гм, заплатили одной из моих знакомых в тюремной администрации, чтобы остальные заявления были спущены в шредер. Таким образом, Элисон оказалась единственным кандидатом на эту должность.

Присяжные неодобрительно зашептались. Я с трудом сдержала эмоции. А начальник-то тюрьмы расписывал, что выбрал меня из «множества других кандидатов», мечтавших об этой вакансии! Он блефовал, у них просто никого не нашлось. «Знакомство» в тюремной администрации меня просто убило: Анджела рассказывала о масштабах коррупции в английских тюрьмах, но я не догадывалась, что в этом могут участвовать и «люди с воли».

– Мы надеялись, – продолжал Свинцовый Человек, – что вина за старую трагедию и стесненные обстоятельства заставят Элисон взяться за эту работу, и наш расчет оправдался. Однако нам пришлось ждать, пока мистера Райта переведут в Арчвиль. Одновременно я записался в ее группу в колледже. Моей задачей было сблизиться с Элисон и получить от нее признание.

– Можете пояснить, что означает сблизиться? – уточнила барристер обвинения.

– Мы стали любовниками.

Я не могла издать ни звука – я онемела. Не только потому, что на меня смотрели присяжные, Робин, Лили и смеющаяся Китти, но и оттого, что боль от предательства и невыносимый стыд ранили куда глубже любого пореза, какой я себе наносила.

Робин встал и подал мне записку: «Вот почему мы хотели, чтобы ты выслушала показания нового свидетеля. Когда ты отказалась, мы попытались добиться исключения его свидетельства на основании вашей близости, но наше требование отклонили».

– Сообщите суду, что вам рассказала обвиняемая.

– Примерно ту же версию, что и моему клиенту.

– Вы имеете в виду документ, клочки которого нашли в тюрьме в мусорной корзине?

– Да. Во время нашей последней встречи Элисон призналась мне, что толкнула свою сестру на дорогу.

У мамы вырвался тихий вскрик, скорее даже всхлип. Все двенадцать присяжных посмотрели на меня с ненавистью.