– Я не хочу… – начала она.

Открылась дверь, и вошла очень высокая женщина с жидкими светлыми волосами и в мешковатых синих штанах. Она смотрела себе под ноги и подняла глаза лишь на секунду, кивнув Пятничной Мамаше и Китти, после чего снова уставилась в пол.

Китти пришла в ужас. Неужели это и есть Полусестра Эли, та красивая женщина, которую она видела в суде?

Сейчас она выглядела подавленной. И старой.

Отчего-то Китти вспомнился дом инвалидов, где Маргарет, смеша ее, порой отпускала бранное словцо. Это воспоминание, как крючком, подцепило и вытащило новое: давным-давно первого апреля Эли помогла разыграть человека с дряблым лицом, который называет себя папой Китти: они спрятали ключи от машины. Идея принадлежала Китти, но, к ее удивлению, Эли согласилась. Китти веселилась, предвкушая потеху, а когда мама их отругала, свалила все на Эли.

Ванесса громко закричала.

– Только не сейчас, – устало пробормотала Пятничная Мамаша, но Полусестра протянула руки к свертку. – Можно? – спросила Мамаша у Сары.

– Хотите подержать племянницу, Элисон?

Та кивнула.

– Только осторожнее, – шепотом попросила Пятничная Мамаша.

Все смотрели, как Эли мягко баюкает Ванессу. Малышка смотрела на Полусестру, не отводя глазенок, и затихла.

– Я бы хотела иметь своего ребенка, – пробормотала Эли.

Китти снова почувствовала, будто внутри нее кто-то дернул скрипичную струну, но на этот раз получившийся звук был приятным.

– Ты лучше отдай ее пока, – нервно сказала Пятничная Мамаша. Может, боится, что Полусестра уронит Ванессу, как Китти на днях? Хорошо, что тогда Мамаша успела ее подхватить.

– Китти! Твоя мама сказала, что в прошлый раз перед прибором ты разволновалась. Я бы хотела, чтобы ты рассказала отчего.

Сара нажала кнопку, и на экране появилась фотография Дряблой Физиономии с маленькой девочкой на руках.

– Это ты с папой, – подсказала Пятничная Мамаша. – На пляже. Ты тут еще совсем маленькая, помнишь?

Китти застучала по креслу.

– Нет. Нет, – залопотала она.

– Нет. Нет, – повторила машина.